Кейел, как и ожидалось, нахмурился на несколько долгих секунд и превратился в того самого мужлана, не умеющего проявлять заботу и идти на уступки.
— Попробуй изготовить или придумай что-нибудь, — кинул он кошель кузнецу, а меня ухватил под локоть и потащил через толпу. — Ты Фадрагос не знаешь, поэтому сразу договоримся: я сказал — ты мгновенно выполнила. Никаких пререканий, Асфи. Если начнешь раздражать меня, то я снова буду искать варианты, как справиться без твоего участия. И как только найду, — остановился и склонился ко мне. От его сурового взгляда дыхание сперло, — как только ты станешь бесполезной, я вспомню все твои слова и поступки. Твоя жизнь зависит только от тебя.
Новую куртку мы мне не купили и даже не заглянули вместе к целителям. Шли по людной улице, когда он резко остановился, оказываясь у меня за спиной, схватил за плечи, повернул и толкнул. Я не упала, но очень испугалась. Увидела Елрех спешащую к нам, сжала кулаки и даже оборачиваться не стала. Елрех провожала его взглядом — достаточно, чтобы понять, что он отправился дальше, а меня сразу же спихнул на фангру, как только заметил ее.
— Поругались? — обеспокоенно спросила она.
— Обиделся.
— Вольный?
Проигнорировав ее удивление, я устремилась в конец улицы. Примерно знала, как с этой части города добраться к Мудрецам, а оттуда — домой. Там планировала расслабиться, надеялась, что сердце перестанет так колотиться, и настроение вновь улучшится. Потом Елрех расскажу, как обидела Вольного, просто заявив, что не готова рисковать собой из-за отсутствия удобного меча и доверия. Последнее, кстати, было вполне себе оправдано.
Через пару часов мы сидели за столом, пили отвар и поражались: Елрех — поведению Кейела и его откровенности, я — недостатку понимания с ее стороны.
— О чем еще он тебе рассказывал?
— Да разве важно? — стиснула я кружку и подалась вперед. — Он пытался меня охмурить! Романтику развел на пустом месте… Еще б ненормальной не называл, я бы точно влюбилась. Выдумал какую-то повелительницу разрушений…
Она поперхнулась, сжала губы и, глядя на меня, медленно синела, а потом взорвалась хохотом. До самой ночи я ходила за ней хвостиком и допытывалась, но о загадочной повелительнице так ничего и не выяснила.
Последующие дни, надеясь повидаться с парочкой, мы ежедневно наведывались в харчевню, но они не появились. Пришлось с рассветом идти к дому гильдии Исследователей и узнавать, где их можно найти. Ивеллин жила в большом доме за высокой, оплетенной цветами оградой. Как только мы открыли калитку и вошли во двор, голубые духи замерцали и закружились вокруг нас. На громкий стук в белоснежную дверь никто не отреагировал. Но я поднималась в такую рань и искала эльфийку с шан’ниэрдом не для того, чтобы взять и уйти лишь потому, что мне дверь не открыли.
Духи преследовали нас, когда мы обошли дом и вышли к просторной лужайке. У крохотного озерца стояла деревянная беседка, а в ней расселась лохматая Ивеллин в зеленом халатике и завтракала. Она не заметила нас, так была увлечена зрелищем — полуобнаженный Роми тренировался. Он ловко кувыркнулся на траве и, толком не вскочив на ноги, метнул дротик. Острие еще не успело достигнуть прикрепленной к дереву цели, как Вольный прыгнул в сторону, ухватил с земли лук со стрелой. Стоя на одном колене, натянул тетиву, повернул голову и оружие, взяв меня на мушку.
Я без раздумий подняла руки вверх, сглотнула и громко выкрикнула:
— Я тебя простила! Честное слово, простила!
Елрех заслонила меня. Теперь я видела ее спину и понимала, что никто мне всерьез не угрожал, поэтому добавила:
— Но ты сволочь и обманщик!
Духи перестали маячить рядом, а Ивеллин вскочила и поспешила к нам. Роми тоже приближался, но зачем-то стрелу оставил при себе.
— Ты подставила Асфи, — строго сказала Елрех эльфийке.
— У меня не оставалось выбора. Я потом только поговорила с Роми…
— Вот его и нужно было подставить! — указала я на рогатого.
Он прекратил стряхивать со своего пресса травинки и, сощурившись, посмотрел на меня.
— Вольный отказался брать тебя с собой? — уши Ив дернулись. Волнуется эльфийская морда?
— Не отказался, но мог. И этот, — вновь ткнула я на Роми, — убил меня. А тебе все равно?
— Хотел убить, — обеспокоенно глянув на подружку, поправил он.
— Хотел убить и убил! — припомнила я его высказывание.
— Попытался, — рыкнул. Его хвост звучно хлестнул по цветам в клумбе.
Я стряхнула прилетевшие лепестки со штанов и зашипела: