Итак, «софистика» — подделка драгоценных металлов, а потом и денег. Что в конце концов подневольный Адамо и даже его заказчики — графы Гвиди, когда сам Филипп IV Красивый (он же «Проклятый») замешан в том же! К. Маркс: «...подделка денег: в этом Филипп Красивый мастер.
Запрещает, например, совершенно вывоз золота и серебра, заставляет жестокими наказаниями принимать свое низкопробное золото: принудил однажды всех — кроме епископов и баронов — отдать !/2 их серебряной утвари для своего монетного двора., повсюду вспыхивали волнения [в 1306-м, 1310-м и 1314 гг. — В. Р.]... его проделки с монетой обогатили только ростовщиков и спекулянтов... достиг на время единства монеты»27.
Отменяет право светских феодалов выпускать собственную монету. Однако при уплате налогов требует безусловно «добрую монету». Вот какой был этот августейший Филипп-фальшивомонетчик, конечно же, затмивший кустаря-одиночку Адамо и даже его заказчиков — графов Гвиди.
Общественное мнение бурлит. Подделка монеты — тягчайшее социальное зло.
Гильо де Машо, один из приближенных короля Чехии Яна Богемского, сына Генриха VII:
Есть еще вещь, по мне нехорошая,
Это...
Порченая монета..28.
Жиль Ли Мюизис:
Жаждут мира и хорошей монеты212.
Он же:
Король должен...
Чеканить настоящую монету, которая бы повсюду принималась213.
Годфруа Парижский:
Путем порчи [монеты] и колебаний ее стоимости Советники нашего доброго короля Нас всех к такому разоренью привели31.
Налоговый гнет и порча монеты —два зла, с коими не могут смириться не только народ, но и городские верхи214.
Каким же образом Филипп Красивый фальсифицировал монету? Практиковались добавки олова (возможно, и меди) к золоту, что, конечно же, изменяло лигатуру. Это подтверждает Джованни Виллани.
Жульнические «финансовые реформы» шли рука об руку с прямым разбоем и грабежом. Этот монарх с одобрения Папы Климента Уне только ограбил орден тамплиеров, но и жестоко расправился с рыцарями Храма. Флорентийская республика не отставала в зверствах от своего французского августейшего коллеги. Жак де Моле, великий магистр ордена, сожженный в марте 1314 года, проклиная своего палача Филиппа IV Французского, в провидческом озарении будто бы отпустил Филиппу только несколько месяцев жизни. Прорицание Моле сбылось: во время королевской охоты на лошадь Филиппа якобы напал гигантский кабан; король упал и от тяжких переломов костей вскорости умер. Эту версию принял Данте:
Там узрят, как над Сеной жизнь скудна,
С тех пор как стал поддельщиком металла Тот, кто умрет от шкуры кабана..
(«Рай», XIX, 118-120).
Снова кабан («colpo di cotenna»), олицетворяющий нечистую силу, сопутствующий, как мы видим, мошеннически-алхимическим плутням.
«Falseggiando la moneta» — убедительное завершение всей предварительной работы алхимика, вставшего на путь «аурификции» — имитации золота, подделки металла.
Беззаконная светская власть бок о бок со столь же беззаконной властью церковной:
...всех в скверне обогнав,
Придет с заката пастырь без закона...
(«Ад», XIX, 82-83).
Этот жуткий союз папской власти и власти королевской с фантасмагорической выразительностью запечатлен так:
...священный храм Явил семь глав над опереньем птичьим:
Вдоль дышла — три, четыре — по углам.
Три первые уподоблялись бычьим,
У прочих был единый рог в челе:
В мир не являлся зверь, странней обличьем.
Уверенно, как башня на скале,
На нем блудница наглая сидела,
Кругом глазами рыща по земле;
С ней рядом стал гигант, чтобы не смела Ничья рука похитить этот клад;
И оба целовались то и дело
(«Чистилище», XXXII, 142-153).
Если присмотреться, семиглавое чудовище — священный храм — сработано по алхимическим рецептам. Четырежды повторенный образ единорога, один из центральных в герметической символологии, свидетельствует не столько об алхимической фразеологии, сколько об алхимическом способе лепки и формовки художественной мысли. Алхимический гротеск в качестве оружия против алхимии фальсифицирующей, то есть в сущности уже не алхимии. Овеществленное и одушевленное слово поэта-алхимика. «Три унции злости и пять унций ртути» вступили в алхимическое — поэтическое! — соитие. Имя и вещь предстают в алхи-мически-поэтическом, вызывающе впечатляющем средостении. Отметим и запомним это.
Правоверный еретик
Алхимия — не только мошеннические имитации. Но еще и подлинные трансмутации, всегда сопровождаемые магическими (шире — чудодейственными) действованиями. Именно от них следует решительно отмежеваться. Что и делает Данте, поместив прорицателей и волшебников в четвертый ров восьмого круга (те же Злые Щели):
214
См.: Наумов Е. П. Сословные монархии средневековой Европы и политические концепции Данте // Дантовские чтения. М.: Наука, 1979. С. 28-32.