Получится ли?..
Но чтобы получилось, да будет взор первовзором, слово — первосло-вом, дело — первейшим и единственным! И каждое из всего этого —миром впервые. Как в первый — как в последний раз. Раз и — навсегда. Меж двух никогда. Меж двух хаотических гулов великой молчи. От чистого сердца, широкой души и бесхитростной внятности227.
Но возможна ли такая вот невозможность? Как сделать, чтобы просто видеть вместо видеть просто? Или, что то же, просто слышать вместо слышать просто? Чтобы А было равно А (о чем грезил Осип Мандельштам и что у него получилось). При внятности каждого слова (как в словаре) и туманной млечности межсловия (до-словия — после-словия) при дословности каждого слова. Не потому ли, что при начале ( = при исходе) внятно? Не потому ли, что при начале всегда: наивно, как здесь и теперь (=теперь и здесь) воплотившееся слово ( = возлепетавшая плоть)? Как «Да будет свет» — «Исвет стал». Свершено (свод начала — конца), и потому — совершенно. Наивно и прямодушно, как во всяком творчестве (=его начале). А это начало и есть все его содержание. Во внятности того, кто... и понятности тому, кому...
Николай Заболоцкий:
Трепать язык умеет всякий.
Но надо так трепать язык,
Чтоб щи не путать с кулебякой И с запятыми закавык.
Но щи и кулебяку можно легко спутать, тем более если они и она с капустой, и притом, если она и они не просто щи и кулебяка и не просто на столе, а на музейном столе (стенде) культуры. То есть вплетены через подобья в образно-метафорические узелки закавык-запятых и узорочья макраме.
И все это были подобья.
(Б. Пастернак)
И... простофильной наивности как не бывало. То есть наивности понятной. ..
Но понятной ли?
Еще раз Пастернак:
Есть в опыте больших поэтов Черты естественности той,
Что невозможно, их изведав,
Не кончить полной немотой.
И — далее (или перед тем):
В родстве со всем, что есть, уверясь И знаясь с будущим в быту,
Нельзя не впасть к концу, как в ересь,
В неслыханную простоту.
Но мы пощажены не будем,
Когда ее не утаим.
Она всего нужнее людям,
Но сложное понятней им.
«Простое как мычанье» (В. Маяковский).
Как раз оно и не понятно, хотя душою и сердцем восприимно. Искушенный культурой ум понимает сложное, к простому же закрыт. Глух, так сказать, и нем. Потому что сложное по образу и подобию, а простое безобразно (=бесподобно). И потому абсолютно свершено. Совершенно (=прекрасно). Сложное инновационно (и потому — репродукционно, копийно); но образно-подобно, и потому зовет к понятности — дешифровке, разгадке (а копийность при этом забывается). А простое — равно самому себе, вне образов, метонимических (метафорических) переносов, сравнений и подобий. Как в первую рабочую неделю Бога с его словарем-минимумом (Земля, Вода, Воздух, Тьма)... А на Седьмой день— вновь сложное (человечески культурное), которому предшествует простое, но только лишь при начале каждого творческого акта228.
Кентавр имитафора (придумано мной) как раз и схватывает эту диалектику.
* * *
А что теперь?..
Первобытное — первобытийственное...
Но быт — в отличие от бытия — всегда не от Бога. И потому первобытного в художествах не бывает, потому что быт практичен, то есть привычен... Вторичен — третичен... А бытие — только что и вдруг. Как снег на голову. Оно — черт из табакерки или, что почти то же, Deus ex machina.
У всех оно так, да будь они хоть и неграми преклонных годов. И здесь как раз подворачивается «Искусство негров» Владимира Маркова (Волдема-ра Матвейса) (1877-1914), посмертное издание, Петербург, 1919229.
Автор воспроизводит старую ритуальную песню, которую поют при погребении в некоторых африканских племенах. В ней рассказывается, как строили подземный купол могилы:
Умерший царь лежит под землей. Река плачет................
Мы над землей воздвигли этот дом,
Мы покрыли этот дом землей,
Мы утоптали землю ногами,
И наши жены прибивали ее деревом.
Мы умерщвляли быков и кровью их заливали землю, Женщины били по окровавленной земле.
Мы носили туда солому и дрова,
Мы разводили над землей огонь,
Мы уносили золу,
Мы носили сюда землю,
Мы топтали землю ногами...
и т. д., и т. д. (с. 20).
Далее Марков реконструирует технологию «бытового» обустройства могил. Оно-то и может быть первобытным. Самая же песня ритуально бытийственна, бытийственно молитвенна. Каждый раз первобытийст-венна. Словарь-минимум это первобытийство своей минимальной минимальностью лишь подчеркивает. Этот словарь краток (карманный, так сказать, словарь), сакрально значим в каждом своем слове (то есть по-особому необходим людям). И тогда бытие отождествляется с бытом в священном — ритуально-поэтическом, первовзорно-первослушном — тексте, неизменном на веки вечные. Как только что и... навсегда.
227
См. об этом: Рылева А. Н. О наивном (Чужой среди своих) // Культура «своя» и «чужая». М., Институт «Открытое общество» (Фонд Сороса) — Российский институт культурологии. 2003.
229
Марков Владимир (В. И. Матвейс). Искусство негров. СПб. Издание Отдела изобразительных искусств народного комиссариата по просвещению, 1919. Далее после каждого цитирования в скобках указываются страницы из этой книги.