Далее совершается аналогичная мыслительная операция, но уже имеющая менее универсальный характер. Устанавливаются антитетические различения для каждой антитезы. Конкретность этих различений возрастает. Только грубая, ощутимая вещность наблюдаемого предмета — залог рукотворного опыта (с. 66, 68-69): «Соберем же с благоговением следующие указания о природе металлов, об их чистоте или нечистоте, об их бедности ши богатстве в упомянутых двух началах». Далее следует описание всех шести металлов: «Золото есть тело совершенное...» Серебро — «почти совершенное, но ему недостает только немного более веса, постоянства и цвета» (утяжелим, стабилизируем, подкрасим!). Олово хотя и чистое, но несовершенное, потому что оно «немного недопечено и недоварено» (допечем и доварим!). Свинец еще более нечист, ему недостает прочности, цвета. «Он недостаточно проварен» (упрочим, окрасим, проварим!). Медь и железо и того хуже. Если в первой «слишком много землистых негорючих частиц» (удалим!) и «нечистого цвета» (отмоем!), то в железе много нечистой серы (выжжем серу!).
Однако и золото Роджера Бэкона совершенно лишь как тело сотворенное. Предел: дух золотости, содержащийся и в ржавом железе. Здесь-то и таится неокончательность, отличающая алхимическую тезу от собственно христианской. Она грубей, площе. Здесь снято также и приобщение к бесконечному субъекту. Личность в алхимии подчеркнуто индивидуалистична; хотя существует лишь в паре с послушливым христианином. Описание металлов, данное Бэконом, вынуждает изобрести антитетически сменяющие друг друга практические приемы. Их выполнение предполагает предел — отсутствие всяких приемов над совершенным золотом. Небытие действия — священнодейственная, истинно существующая вещь (совершенное алхимическое золото).
Операций над веществом алхимик насчитывает двенадцать: кальцинация, диссолюция, сепарация, конъюнкция, путрификация, конгеляция, кибация, сублимация, ферментация, экзальтация, мультипликация, проекция. Каждое действие — антитеза по отношению к неназванному здесь акту тринадцатому, венчающему Великое деяние, — ничегонеделанию, отсутствию какого бы то ни было действия. Вместе с тем сумма всех двенадцати операций равновелика искомой тезе. Каждое последующее действие и есть тезис по отношению к антитезису предшествующей операции, снимаемой следующим за ней действием. Пропуск немыслим. Иерархия строга. Антитетические различения разработаны вполне тонко. Священность числа 12 нерушима. Необходимость ввести какую-нибудь новую операцию наталкивается на необходимость более высокого порядка: разрушить гармоническую целостность полной дюжины. Таков операциональный канон алхимии.
Что средневековый алхимик знает про золото, кроме того, что оно совершенно? Ничего. Такое максималистское определение делает конкретные подробности ненужными. Это — определение «бога» металлов73.
Полное незнание как полное обладание истиной. Теза (золото) неконкретна, неопределима в терминах, пригодных для ремесла, но определима апофатически. Между тем металлы-антитезы описаны во всех подробностях. Если теза — золото — вне умопостигаемого знания, то антитезы — прочие металлы — и есть знание практикующего алхимика. Конечно, его душа с золотом. Зато его практический ум с прочими металлами. Так, исподволь, внутри самой алхимии, готовится переориентация на несовершенное, земное.
Действия алхимика, по Роджеру Бэкону, подражательны. Они — подражание природе, которая «стремится достичь совершенства, то есть золота». Но вследствие различных случайностей, мешающих ее работе, происходит разнообразие металлов. Хорошо, если бы и вовсе не было этого разнообразия. Наличие прочих металлов — лишь результат случайных отклонений, накладки в творческой деятельности природы. В этом отношении алхимик — над природой. Сознательная воля плюс помощь Бога — залог успеха. Но... сознательная воля. Многообразие металлов — издержки в актах творения. Поправить творение!
73
Есть еще — правда, в ограниченном смысле — бог и над этим богом — философский камень, над ним еще один бог — сам алхимик. Псевдохристианское многобожие.