Недавно к нам перевели одного паренька. Понизили в должности. Раньше он на другом корабле летал. Там больше плюшек. Современнее техника. И вот он столкнулся с нашей. А у нас ведь состав пятьдесят на пятьдесят из земного и веланского. Его посадили на веланский корабль. Так он ныл, что ему такую древность дали. Рядом паренёк отличился и получил возможность пересесть на корабль последней модели. Хотя не понимаю всех этих желаний получить более лучшую модель, более современную. Даже старое корыто можно так отладить, что оно будет работать лучше любой новомодной модели.
Но это всё как и везде. Мы гонимся за чём-то лучшим, далёким, не замечая, что рядом есть вещи, которые ничем не хуже, чем те, которые находятся далеко. Что-то меня в философию потянуло. Будет возможность, напишу ещё. Пока же, целую».
Алина два раза перечитала письмо. Задумалась. Целует. И как это понять? Хотя, может просто фраза, которая ничего не значит или значит слишком многое? Она не хотела бы, чтоб Конхор понял её неправильно. Может ему потом написать, расставить все точки? Тогда она согласилась на дружбу, без всяких поцелуев.
— А разные расы могут в браке состоять? — спросила Алина Артура.
— Хоть за моллюска замуж выходи. У нас свободы. А вот детей могут не разрешить иметь, чтоб мутантов не плодить. Так же живите, любите, спите, если вам не мешают копыта и хвосты, но без потомства, — ответил Артур. — Кто-то замуж зовёт?
— Нет, просто интересно.
— Не советую. Или перед этим зазубри всё законы и обычаи, чтоб в лужу не сесть. У каждого народа свои заморочки. Например, у кастанцев принято первенцев со скалы скидывать в качестве подношения к богам. А серильцы съедают своих жен, когда те принесут потомство.
— Прекрати, — поёжилась Алина. — Я их боюсь и без таких подробностей.
— На Земле действуют наши законы. В большей части территории земного союза основы ратифицированы. Но мелочи отличаются. В любом случае здесь тебе нечего опасаться, — Артур поднялся. — Спасибо за ужин. Пойду немного поработаю.
— Давай. Я пока позанимаюсь, — согласилась Алина. Сама же открыла обычай народов земного союза. Нашла валанцев. Пора было ознакомиться с ними, чтоб не вышло недопонимания.
Глава 5
С каждым днём Алина всё больше убеждалась, что лучше прекращать дружбу с Конхором, только как это сделать не представляла. Общение с виланцеми было тонким. Все ухаживания у них складывались из картинки, похожей на мозаику. Соглашаешься на одно, следом следует другое и так по цепочке. С каждым разом всё больше и больше увязая в ухаживаниях. Алина оказалась на том уровне, когда почти наполовину оказалась с ним помолвленной. Это ей совсем не понравилось. Как-то нечестно.
Она шла из студии. Уже было записано несколько передач. Работа отнимала много времени. Приходилось перепроверять материал, много придумывать самой. Она хотела, чтоб передача была реальной. Отражала её время, а не строилась на домыслах и предположениях. Вроде в двадцать первом веке был век электроники. Информацию отцифровывали. Но какие дебри оставили современники Алины своим предкам! Когда она копалась в исторических сводках, то волосы дыбом становились. Казалось, что история была переписана. Алина же оказалась не в будущем, а на какой-то другой планете, в альтернативном мире, который шёл совсем другим путём развития и с какой-то другой историей, где Куликовская битва произошла на Красной площади, а Бородинского сражения и вовсе не было. Это была лишь красивая легенда.
Алина вспоминала историю, лазила по архивам и откапывала книги, по которым училась сама. Её передача произвела фурор на телевиденье. Когда-то в её время показывали передачи с искажёнными историческими данными, выдавая их за достоверные источники, так и её передача представлялась современным людям чем-то фантастическим.
Сегодня она спорила с одним профессором, который утверждал, что Второй мировой войны не было. Алина накопала столько книг и доказательств, что погребла его под доводами. Она шла довольная проделанной работой. Было поздно. Сумерки накрыли город. Можно было сесть в такси около студии, но Алина решила пройтись. В последнее время она мало гуляла. Ритм города затягивал. Молодая женщина часто ловила себя на мысли, что только учится и работает. Даже вечеринки, на которые таскал её Артур стали казаться работой.
Мимо проходили люди. Торопятся. Всё куда-то бегут. Только Алина медленно плетётся, потому что ноги уже устали. Восстанавливать мышцы было тяжело. Она вроде и тренировалась, но это был процесс не одного дня.
Он налетел на неё, когда выходил из кафе. Не заметил, потому что в этот момент с кем-то разговаривал по телефону. Алина не удержалась на ногах. Упала на асфальт.
— Потом договорим, — сразу сказал он в трубку. — С табой всё в порядке?
— Да, — принимая его руку, ответила Алина.
— Я, как бы, случайно. Не заметил, — сказал он.
— Бывает, — пожала плечами Алина. — Сама по сторонам не смотрела.
Он помог ей поднять палку, с которой она всё ещё не расставалась. Алина посмотрела на него. Где-то с неё ростом, может немного выше. Светловолосы, с серым глазами и добрым лицом, на котором сейчас была растерянность. Алине захотелось успокоить его, потому что показалось, что какая-то неправильная эта растерянность. Несвойственная ему.
— Всё в порядке. Я не ушиблась.
— Твоё лицо знакомо, — выдавил он, словно пытался всё это время вспомнить, где мог её видеть.
— Алина, одна из трёх пробудившихся доисторических людей, — представилась она, как гласил один из заголовков в сети.
— Сегодня на студии тебя видел. А про проснувшуюся троицу слышал, но тебя не узнал, — признался он.
— А я тебя там не заметила.
— Ты тогда увлечённо с одним дяденькой спорила.
— Передачу снимал. Мы рабочие вопросы обсуждали. Меня пытались убедить, что я плохо знаю своё время, — ответила Алина. Глаза зацепились за медаль, которая была у него на груди. И форма военная. Тёмно-синяя с белой окантовкой. — А ты Эрик Самсов. Тебе сегодня медаль вручили за что-то.
— За дурость, — усмехнулся он. — И теперь ее неделю не снять. Хвастаться нужно, чтоб и другие такой дуростью занимались.
— Не думаю, что это так, — мягко возразила Алина. В этот момент начался дождь. Они как-то не сговариваясь спрятались в кафе, из которого только что вышел Эрик.
— Может переждём непогоду? А я заглажу неловкость чаем?
— Можно. Мокнуть не хочется, — согласилась Алина. Через пять минут они уже сидели за столиком. — Что-то я не подумала. Это меня никто не ждет. А у тебя дела могут быть...
— Нет никаких дел. Можно в гостинице сидеть да награждение пересматривать до тошноты. Но это я всегда успею сделать, — ответил он.
На вид ему было около тридцати, но на лице всё ещё оставалось больше мальчишеских черт, чем жёстких мужских. Особенно если на его губах появлялась улыбка. С ней он походил на вчерашнего студента. А когда хмурился, то черты становились жёсткие, уверенные. И в глазах появлялся лед. Возраст, когда человек меняет своим привычкам, получает разочарование в жизни и взрослеет. За последнее время Алина со столькими людьми успела пообщаться, что стала намного лучше разбираться в людях, чем раньше.
— Корабль разбит, команда в больнице, но задания выполнено. Заказчик доволен. Когда выбор был посадить или наградить, решили наградить.
— А ты расстроился?
— Если награда заслужена, то ее носишь с гордостью. Здесь же, как-то стыдно за дурость получать медали.
— Но ведь ты-то понял ошибку? Так чего наказывать? Чтоб совесть успокоить? Чисто взгляд со стороны. Я с тобой незнакома. Не знаю как было дело. Но, если задание выполнено, и сложное задание, значит для этого было сделано все возможное. Пусть нечисто и не идеально, но другой мог бы на твоём месте и этого не сделать. Ты сделал. Понял ошибки. В будущем их не повторишь. Так что награда заслужена. Другое дело, если бы ты сидел тут и хвастался, что специально так провернул, чтоб медальку получить.