All Flesh is Grass [Роковая кукла, параллельный перевод]

Я подошел к костру. Он погас. Осторожно потрогав ладонью угли, я не ощутил тепла. Роско не было, и кажется, его не было уже несколько дней.

Had he deserted me, perhaps not actually deserting me, but simply wandering off and not bothering to come back? This might be, I admitted to myself, the end of it. There might be no more that a man could do.
Может быть, он бросил меня? Наверное, все же не бросил, но попросту забрел куда-нибудь и не особенно задумывается о возвращении. Да, черт побери, следует признать, что я исчерпал свою фантазию. Я сделал все, что было в человеческих силах.

I sat down beside the dead ashes of the fire and stared out into the twilight of the street.
Я тихо сидел у потухшего костра и всматривался в сумрак узких улиц.

There still might be other possibilities-somewhere in the city a man might find a way or clue; out on the planet, traveling east or west or south rather than toward the mountains looming to the north, there might be an answer waiting.
Возможно, еще есть за что уцепиться — например, отыскать какой-нибудь выход в городе или на планете, пойдя на восток, запад или юг, а не к призрачным вершинам пурпурных гор на севере. Где-то должен быть ответ.

But I didn't have the will for it. I didn't want to move. I didn't want to try again. I was ready to give up.
Но моя воля иссякла. Я не хотел никуда идти. Я не хотел ни за что больше браться. Хотелось бросить все к чертовой матери и сдаться (give up).

Будет еще один гномик, подумал я.

Move over, gnome, I said.
Конечно, я был неправ. Это было пораженческое настроение. Нечего драматизировать. Когда придет время совершить новую попытку, когда только забрезжит новая, пусть самая эфемерная надежда на успех, я опять встану и ринусь в бой.

But that was wrong, I knew. It was defeatist talk. It was dramatizing. When the time came to try again, when and if I caught a glimmer of a hope, I'd get up and go.

But now I simply sat and felt sorry for myself-and not only for myself, but for all the rest of us. Although why I should feel sorry for Smith or Tuck or Sara, I didn't really know. They'd gotten what they wanted.
Но сейчас я, сгорбившись, безвольно сидел у костра и жалел себя — не только себя, а всех нас. Хотя стоило ли переживать из-за Смита, Тэкка или Сары? Они получили то, что хотели.

Down in the twilight of the street a shadow moved, a darkness in the gray, and a twinge of terror went fluttering through me, but I didn't stir.
Внизу в уличной темноте мелькнула тень: черное пятно на сером фоне. Холодок страха пробежал по моей спине, но я не пошевелился.

If whatever might be down there wanted to come up and get me it would find me here, beside the campfire ashes. I still had the sword and I was awkward with it, but I'd still put up a fight.
Если некто или нечто, кто бы это ни был, захочет застигнуть меня врасплох и разделаться со мной, что ж, пусть придет и попробует. Пока у меня есть меч, пусть это и не самое подходящее для меня оружие, — без боя я не сдамся.

My nerves must have been worn down to frayed ends for me to be thinking this. There was no reason to believe there was anything in the city that was out to get me. The city was deserted and abandoned; nothing moved in it but shadows.
Как же все-таки были измочалены мои нервы, если я докатился до таких мыслей! Не было ни малейших оснований предполагать, что в городе мог находиться кто-то, кому была нужна моя жизнь. Город был пустынным и заброшенным, и никто, кроме привидений, в нем не мог обитать.

But the shadow, as I watched, kept on moving. It left the street and came up the ramp toward me, moving jerkily, like an old man stumping down a narrow lane that offered uneven footing.
Тем более странно, что тень продолжала двигаться. Она вышла с улицы и направилась по пандусу прямо ко мне, шагая медленной неуверенной походкой, напоминавшей старческую поступь.

I saw that it was Roscoe and, poor thing that be was, I was glad to have him back. As he came nearer I rose to greet him.
Теперь я разглядел, это был Роско. Боже, как я был рад, что этот несчастный вернулся. Я встал, чтобы поздороваться с ним.

He stopped just before he reached the door and speaking carefully, as if he might be fighting against falling into his rhyming routine,
Он остановился перед самой дверью и заговорил, осторожно произнося слова, словно боясь опять сбиться на привычную рифмованную белиберду.

he said, slowly and deliberate, with a pause between each word, “You will come with me.”
Медленно и старательно, делая отчетливые паузы после каждого слова, он произнес: «Пойдемте со мной».

“Roscoe,” I said, “thanks for coming back. What is going on?”
— Роско, — сказал я, — спасибо, я рад, что ты вернулся. Что произошло?

He stood in the twilight, staring stupidly at me, then he said, still slowly, carefully, with each word forced out of him: “If the mathematics work ...” Then came to a halt. Mathematics had given him quite a bit of trouble.
Он стоял в сгущающихся сумерках, тупо глядя в мои глаза. Затем также медленно и осторожно, с трудом артикулируя каждое слово, ой выдавил из себя: «Если математические выкладки...» — и снова замолчал. Особенно тяжело ему далось слово «математические».