All Flesh is Grass [Роковая кукла, параллельный перевод]

— И ты влюбился в меня с первого взгляда, — сказала Сара, — а потом ты оскорблял и высмеивал меня, а я отвечала тебе тем же, и все у нас пошло кувырком...

“We fight so well together,” I said, “it would be a shame if anything should stop it.”
— Мы так с тобой, бывало, славно схватывались, — сказал я, — что будет обидно оставить наш спор незаконченным.

“You're a bully,” Sara told me, “and I hated you. There were times I hated you so hard I could have beat your head in. But thinking back, I guess I loved every minute of it.”
— Ты — хулиган, — заявила Сара, — и я тебя ненавижу. В некоторые моменты я была готова пробить тебе голову. Но когда я потом вспоминала эти мгновения, мне они почему-то казались самыми сладостными в моей жизни.

“When they come at us,” I said, “crouch down out of the line of fire. I'll be shooting in all directions as fast as I...”
— Когда они бросятся на нас, не забудь пригнуться, чтобы не попасть под огонь. Я буду вести круговой огонь, пока...

“There is another way,” said Sara. “Tuck used it. The doll. An old race made the doll. A race that understood...”
— Есть другой выход, — перебила меня Сара. — Им воспользовался Тэкк. С помощью куклы. Древний народ изобрел куклу. Они понимали...

“It's all hogwash!” I yelled. “Tuck was nothing but a freak...”
— Чушь собачья, — заорал я. — А Тэкк — просто урод и никто другой...

“Tuck understood,” she yelled back at me. “He knew how to use the doll. George knew some of it, even with no doll. Hoot would have understood.”
— Тэкк все понял, — заорала она в ответ. — Он понял, как можно использовать куклу. А Джордж знал, что нужно делать, и без куклы. Свистун на твоем месте тоже смог бы понять.

Hoot, I thought. Barrel-shaped, pattering, many-legged little scurrier, with a face full of tentacles and three lives to live, now gone forever into his third phase, a part of me and that part gone and if he were here he'd know...
Свистун, подумал я с грустью. Бочкообразная семенящая маленькая многоножка, со множеством щупалец на лице и жизнью, состоящей из трех фаз... Теперь он перешел в свой третий образ, оставив часть себя во мне и унеся большую часть с собой... Да, будь он здесь, от бы знал, что делать...

Even as I thought it, he was there, welling up inside my brain, as I had known him in that instant when hands and tentacles had clasped and held and we had been as one.
Я думал о нем и чувствовал его присутствие, его отзывное шевеление в моем мозгу, как тогда, в мгновения нашей наибольшей близости, когда мои руки и его щупальца были сомкнуты в крепком пожатии и мы оба были как единое целое.

It all was there again-all that I had known and felt, all that I had tried to recapture since and could not find again. All the glory and the wonder and some terror, too, for in understanding there must be certain terror.
И вдруг это ощущение вернулось ко мне — все то, что я тогда узнал и пережил, а потом безуспешно пытался восстановить в памяти. Это было смешанное чувство гордости, удивления и страха, да, именно страха, так как постижение тайн бытия не мыслимо без сопутствующего ему трепетного испуга.

And out of the welter of all the wonder and the knowing, certain facts separated themselves from the mass of it and stood out crystal clear. And, I stood there, half myself, half Hoot-and not only Hoot, but all the rest of them there with me,
Из сумбурного нагромождения знаний и эмоций постепенно начали прорисовываться четкие факты, наконец принявшие ясную форму. Только одна моя половина осталась мной самим, другая была Свистуном, точнее, не только им, а всеми его соплеменниками, пришедшими вместе с ним.

and they there only because of what Hoot had given me, the ability to reach out and grasp and merge with the minds of others, as if for an instant it were not many minds, but a single mind. And myself as well, the forgotten edges of myself, the unplumbed depths of self.
Они были рядом, благодаря способности, привитой мне Свистуном — способности, позволявшей проникать в чужой разум и схватывать смысл его знаний, словно на мгновение разрозненные интеллекты тысяч существ превращаются в один слитный коллективный ум. Тайные грани моего существа, неизмеренные глубины моего подсознания тоже вдруг открылись моему восприятию.

Sara's intuition, the symbolism of the doll coming clear, the philosophic gropings of a hobby flat on his back for centuries, the meaning of the equations Roscoe had been scratching on the ground. And that moment of myself when, half dead, half alive, I” had seen the strata in the badlands earthen cliff and bad sensed the chronology of them, glimpsing the time and the happenings of this planet that lay exposed within the strata.
Для меня стало доступным все окружающее: интуиция Сары, тайное предназначение куклы, философская мудрость Пэйнта, смысл выведенных на земле уравнений Роско. Мне стала понятна многослойная структура скалы, которую я разглядывал, пребывая между жизнью и смертью — я постиг эту говорящую хронологическую таблицу, повествующую о течении времени и событиях, потрясавших когда-то эту планету.

Now, quite suddenly, there was a different strata. I saw it as clearly as I had seen the other strata-not myself alone, of course, but myself plus Hoot, plus all the rest of them there with me.