Лес был очень странный. Прежде всего Алладина поразила необычная тишина, и ему стало жутко. Солнце уже садилось, и лес погрузился в сумерки. Он казался пустым, мертвым, словно и не лес, а нарисованная картинка. «Да, – подумал Алладин, – наверное, не стоит туда идти, только вот ноги гудят и хочется найти какое-нибудь пристанище. И поесть чего-нибудь. Вечер уже... Надо же, целый день по болоту проплутали, даже Дианор устал: висит на плече, молчит...»
– Странный лес какой-то, – подал голос Золотой Дракон. – На памяти моих предков его не было. Чудно...
Стволы деревьев причудливо изогнулись, торчащие наружу корни переплелись в густую сеть, листва и ветви отливали серебром. Изредка слышался нежный звон, словно где-то далеко-далеко неведомый музыкант нежно перебирал струны арфы.
Алладин двинулся вперед. Метров за пятьдесят до леса он обратил внимание на любопытное явление. Каждый шаг давался все труднее, будто он брел по воде. Юноша мимоходом взглянул на Золотого Дракона. Тот, похоже, ничего не замечал.
Через десяток шагов встречная сила возросла так, что приходилось идти судорожно сгибаясь вперед, как при сильном ветре. Ноги предательски скользили по траве, двигаться дальше стало просто невозможно. Словно ветер какой-то – неосязаемый, но ровный и мощный – удерживал на одном месте.
Алладин опустился на землю и попробовал ползти. Но даже таким способом он передвигался с большим трудом, будто чьи-то невидимые руки упирались в плечи, превращая каждое движение в пытку.
– Что с тобой? – тревожно защебетал над головой Золотой Дракон. – Ты совсем обессилел?
– Да нет, – отмахнулся Алладин. – Этот лес не дает мне уйти из болота.
– Нет, – помедлив, произнес Дианор. – Скорее, лес не дает тебе подступиться к горам. Там есть что-то запретное для тебя, – Золотой Дракон вспорхнул в воздух. – Я слетаю на разведку.
Алладин сжал зубы и удвоил усилия. Пот лил с него градом, руки сводила судорога, но он все-таки сумел добраться до сероватых стволов. И тогда невидимое давление вдруг исчезло. Юноша поднялся на ноги и сделал несколько неуверенных шагов в сторону ближайшего дерева.
И вновь он обратил внимание на густую, ватную тишину леса. Не было ни звона насекомых, ни вздохов и сопения болота. Ни криков лесного зверья. Сырой, прохладный воздух был глух и неподвижен. Между стволами курился легкий розовый туман, но вдруг все переменилось.
Лес вдруг загудел, зажужжал, затрещал, послышался стон тысячи арф, а розовый туман вспыхнул зловещим багрянцем. Серебристые листья затрепетали, как от порыва ветра, хотя, Алладин мог поклясться, никакого ветра не было. А затем сверху, из темного сумрака переплетенных ветвей, посыпались серебряные иглы.
Плечо юноши резко обожгло – длинная металлическая игла прошила его насквозь. Алладин рывком вырвал иглу из раны. Боль была адская: на конце иглы виднелись зазубринки. Деревья продолжали ронять свой смертоносный груз. Воздух вибрировал от звуков, напоминающих колокольный звон. Серебряный дождь лился повсюду. Иглы свистели рядом с юношей, вонзаясь в землю, в стволы деревьев, застревали в изогнутых корнях. От них не было никакого спасения. Оставаться на месте было равносильно самоубийству, укрытия поблизости не оказалось, и Алладин очертя голову кинулся вперед, стараясь как можно быстрее покинуть это гиблое место.
Он петлял между стволами, перепрыгивал через корни, и скатился в какой-то овраг. И все это время вокруг него свистела, пела, завывала серебряная смерть...
Лес кончился неожиданно, без всякого перехода. Только что перед глазами мелькали скрюченные, изуродованные серые стволы – и сразу началась долина, а затем показались горы.
По инерции Алладин пробежал еще несколько метров, а потом споткнулся и упал в мягкую душистую траву. Угасающее сознание уловило пронзительный щебет Дианора. Юноша пытался ответить, но силы оставили его, и он провалился в темноту.
Глава третья
ЗЕЛЕНАЯ КОЛДУНЬЯ
Алладин услышал голосок Дианора:
– Ну как, Юнгира? Есть надежда?
– Надежда умирает последней, – ответил женский голос. – Возможности магии безграничны.
Алладин попробовал открыть глаза, но тело отказывалось подчиняться.
– Вы спасете моего хозяина? – жалобно причитал Золотой Дракон. – Скажите правду: он безнадежен?
– Только про покойника можно с уверенностью сказать, что он безнадежен, – ответила женщина. – А твой хозяин еще жив. Он просто потерял сознание.