О визите в Новоград молодой охотник мечтал с того самого мига, как услышал рассказ отца о том, как устроен мир. Узнав, что все они живут на огромном острове, что плавает в великой пустоте, прозываемой астралом, Гордей сначала испугался. Было ему тогда лет пять, но он уже знал, что астрал – слово плохое. Это то, что окружает острова, населенные людьми, то, что в любой момент может поглотить землю и все живое на ней. Когда-то мир был един и в любое место можно было просто дойти. Но потом случился Катаклизм – великая магическая катастрофа, в результате которой мир раскололся на множество островов, которые стали называть аллодами. Эти острова остались плавать посреди магической субстанции – астрала – которую, по легендам, сами боги использовали для сотворения всего сущего. Мир должен был сгинуть, раствориться в астрале, но этому не позволили случиться Великие Маги. Каждый из магов своей волшебной силой мог остановить наступление астрала, защитить от него землю. И потому, когда случился Катаклизм, вокруг башен Великих Магов земля уцелела, превратившись в острова. Так и возникли аллоды – земли, разделенные астралом.
Но связи между аллодами сохранились. С помощью магии люди могли перемещаться с острова на остров. Сохранились и государства – вот, например, родная Кания! Великая страна. В нее входит несколько островов-аллодов. Но главный – Кватох, родина Гордея. А Новоград – столица не только аллода, но и всей Кании. Самый главный город страны! Конечно, молодому охотнику страсть как хотелось туда попасть.
Там любой пригодится, для любого дела. И в обучение можно подрядиться, и на работу, и своим умом прожить. Все там так, как рассказывают заезжие торговцы. Обо всем этом Гордей взахлеб рассказал отцу, выложил как на духу. А он – не ругал. Хмурился, мял в руках кожаный пояс, словно собирался выдрать нерадивое чадо, но не ругал. Вздохнул потом, обнял на прощанье и отвернулся к стене, так и не сказав ни слова. А Гордей отворил дверь и вышел.
Под ногами хлюпнуло. Гордей, задумавшийся о былых днях, за дорогой не уследил, – влетел обеими ногами в лужу, притаившуюся в темноте под кустами. Сердито выбранившись, молодой охотник шарахнулся в сторону, выбрался на сухой островок под корявой елкой и остановился.
Надвигалась ночь. Над вершинами огромных деревьев, в черной пустоте, пылали огоньки звезд. Темнота опустилась на лес тугим покрывалом, запуталась в ветвях и листьях, придавила к земле остатки света и тепла.
Тяжело вздохнув, Гордей бросил взгляд вперед, в просвет между деревьями. Впереди, там, за холмами, скрывался Новоград. Отсюда даже было видно его огни – из-за холмов поднималось светлое зарево от бесчисленных светильников и костров. Если бы не собственная дурость, Гордей сейчас бы уже подыскивал себе ночлег на окраинах столицы. Вот не захотел идти как все, в ногу с обозом, кушай теперь свою гордость, не обляпайся. Хотел напрямую, а вышло – по кривой. Конечно, если упереться рогом, ползти всю ночь по грязной лесной тропинке, то к утру, возможно, он выйдет к Новограду. Усталый, сонный, грязный как свинья.
Сплюнув с досады, Гордей быстро огляделся, пытаясь найти местечко для ночлега, и желательно посуше. Ничего, не в первый раз в лесу ночует, бывало время, неделями с отцом из леса не вылезали. Сглупил, с кем не бывает. Оставим Новоград на завтра. Утром, поди, и веселее в городе, и народ подобрее. В самом деле, в лесу ночью даже лучше. И за постой платить не надо, и чужаков можно не опасаться – особенно всякого ворья, как в той таверне в Ельмене.
Утешая сам себя, Гордей быстро утоптал меж корней елки палую листву, да набросал сверху еще одну охапку. Чего далеко ходить – тут прямо и сухо, и от тропинки недалеко. Сел, снял растоптанные сапоги из кабаньей кожи, которые ему справил в прошлом году отец, и насухо вытер промокшие ноги. Огня решил не разжигать – тепло на улице, не зима.
Завернувшись в толстое колючее одеяло, Гордей тщательно укутал босые ноги, устроился поудобней на своей лежанке, закрыл глаза и тут же засопел в согнутый локоть. Уснул он сразу, даже не успев помечтать о том, как устроит свою жизнь в Новограде.
2
Проснулся Гордей сразу, мгновенно перенесясь из чудесного сна о поющей радуге в ночной промозглый лес. Широко распахнув глаза, он бесшумно сел и прислушался – не почудилось ли?
Нет, не почудилось. На тропинке, ведущей на холм, шуршали мокрые ветви лещины, словно сквозь них продиралось стадо кабанов. Гордей подобрал под себя ноги, взял в руку охотничий нож и привстал, напряженно вслушиваясь в ночь. Если это в самом деле кабаны, то будет разумнее убраться с их дороги. Но сейчас ночь, и… И это не животные.