– Слушаю, Алекс, что на этот раз?
– Привет, Дэн, – голос шефа звучал заискивающе, а глаза бегали по сторонам, и я обречённо понял, что придётся куда-то ехать, – тут позвонили из Брайтона, парень какой-то появился, судя по всему – явный Виртуал…
– Что за парень, опиши.
– Высокий, худющий, глаза лихорадочно блестят; одет в какие-то обноски: длинное пальто, а под ним, скорее всего, какое-то оружие, он его левой рукой прижимает, – как-то уж очень уверенно стал перечислять шеф. – Наши его пока не трогали: может, у него там автомат, а вокруг народу полно.
Я почувствовал облегчение.
– А на голове у него что? Какая-то дурацкая шляпа?
– Точно! – с восхищением глянул на меня Алекс. – Ты его вычислил?
– Ерунда, – совсем расслабился я. – Это Раскольников из романа Достоевского. Под пальто у него никакой не автомат, а просто топор, так что можете спокойно его брать. И вообще он человек не агрессивный. Главное, к старушкам не подпускать, а больше он никого не тронет.
И я, вопросительно взглянув на шефа, потянулся к кнопке отбоя.
– Подожди, Дэн, – торопливо сказал он, – про Раскольникова это я так, чтобы разговор начать. Его мы уже взяли: ребята из отдела кино идентифицировали. Правда, возились намного дольше, чем ты… Я ведь знаю, что ты только что вернулся из Атлантики после этого дела с пиратами, вот и неловко мне тебя дёргать. Да только, Дэн, ничего не поделаешь: какой-то суперопасный тип объявился. На транспорт набросился: два скоростных состава под откос пустил, кучу машин искорёжил… Вооружён серьёзно, а что за штука – не поймёшь: лучом стреляет, что-то вроде лазера. И сам полностью неуязвим, мы уже многое пробовали. Киношники дружно клянутся, что это по твоей части.
– Серьёзный мужик, – согласился я. – А одет во что?
– Тут вообще анекдот, – хохотнул шеф, – из одежды на нём только шляпа, чёрные очки и лакированные полуботинки.
Я испустил вопль отчаяния и обречённо уселся в кресло.
– Плохо дело, Алекс, действительно плохо… Это кто-то из интернет-писателей постарался. А их знаешь сколько? Миллионы! По тыще штук на каждого читателя! Вот и попробуй определить, кто это из них его сотворил.
– Ты уверен? Ну, насчёт интернет-писателей?
– Сто процентов, – горько вздохнув, сказал я. – Это я сужу по тому, как он одет. Ведь в интернет свои произведения прут все, кому не лень на клавиши нажимать. А литературным талантом Бог обидел. Вот и получается у них что-нибудь вроде: «В комнату вошёл человек в шляпе и жёлтых ботинках…» Об этом ещё Стругацкие писали…
– Это у которых «Сталкер»? – свою работу в Бюро шеф начинал в качестве сотрудника отдела кино, поэтому о творчестве многих писателей мог судить только по экранизациям. – И всё равно я не понял, почему плохо, что это кто-то из интернет-писателей.
– А потому, что какими-то более или менее научными обоснованиями они себя тоже не утруждают. Напишут, что герой неуязвим – и баста! Вот и попробуй его уязвить… Пули от него, наверное, отскакивают? – спросил я и, увидев утвердительный кивок шефа, уверенно сказал: – Ясно, поле какое-то! Очень модный приём. А вот какое именно – этого и сам автор не знает! И как прикажешь с ним бороться?
– Слушай, Дэн, – встревоженно сказал шеф, – надо тебе на место ехать. Всё равно лучше тебя здесь никто не справится, может, сообразишь что-то, подскажешь… В общем, собирайся и выходи, я уже у твоего подъезда.
– Где хоть он? – спросил я и, узнав, что всего-то километрах в пятидесяти, мрачно подумал, что хотя бы в этом повезло.
По дороге в машине шефа я просмотрел видеоматериал, но это мне ничего не дало: парня было видно очень плохо, а то, что от него всё отскакивает, я уже от Алекса слышал. Всё же какая-то надежда на благополучный исход была: меня не оставляло ощущение, что где-то я с подобным уже встречался.
За Стоктоном мы свернули в лесок и минут через пятнадцать были на месте событий. Признаться, расположился парень для выполнения своих замыслов очень удачно: на полянке между шоссе и железной дорогой. Хоть там круши, хоть здесь… Спецназы, правда, взяли его в кольцо, но его это, похоже, мало волновало. Он откровенно издевался над ними, хохоча по поводу каждого их выстрела, и выкрикивал, очевидно – что-то обидное. Слов из-за дальности расстояния слышно не было.
Пригибаясь, я продвинулся поближе и лёг в траву рядом с гранатомётчиком – дальше меня не пустили. Отсюда, по крайней мере, я уже слышал реплики фигуранта и стал внимательно к нему прислушиваться и приглядываться.
Последние сомнения в том, что это – дитя интернет-творчества, исчезли, когда я услышал, что изъясняется он на так называемом интернет-албанском; языке, придуманном малограмотными людьми для сокрытия собственной безграмотности: я, мол, ошибки нарочно делаю, а вовсе не оттого, что не знаю, как правильно.