Выбрать главу

Быть может, истина известна лишь тому,

Кто сумасшествие познал, увы, однажды.

Уйти в себя – возможно, тоже путь.

Ну что ж, прости, считай, я пошутила.

Я и тебя заранее простила,

Да и сердилась разве что чуть-чуть.

А к ручке двери тянется рука

Осенней меланхолии бездонной…

Я скоро буду отчуждённо-сонной

Бродить босой по сводам потолка.

Пойдёмте гулять по аллеям?

Пойдёмте гулять по аллеям?

Октябрьский воздух свеж…

Картины листвы – галереи:

Бордо, золотистый беж.

По мягкой ковровой дорожке,

По-детски забавно шурша,

Я Вам расскажу понемножку,

О чём тосковала душа.

Смотреть на осеннее небо

Сквозь ветки каштанов и лип…

Придумаем сладкую небыль,

Не снятый – пока ещё – клип:

Я в нём стану Вашей царицей,

И счастьем наполнится смех —

Кружиться над городом птицей

И падать, как первый снег…

Пойдёмте гулять по аллеям!

Бордо, золотистый беж…

Картины листвы – галереи

Последних моих надежд…

Может, это просто осень?

«Я теперь скупее стал в желаньях,

Жизнь моя! Иль ты приснилась мне?»

С. Есенин

Я кричала, словно птица, —

Рушились мосты.

Может, жизнь мне только снится,

Как приснился ты?

Не о том тоскую вовсе,

Плачу-не о том!

Может, это просто Осень

Постучалась в дом?

Наизнанку – душу – платьем,

Сердцем – на износ…

И рыдала Божья Матерь,

И молчал Христос…

Евхаристия

«Не больна мне ничья измена,

И не радует лёгкостъ побед…»

С. Есенин

Осени касается рука

Таинством прощальных евхаристий…

Мне любить тебя издалека

Нежностью вальсирующих листьев.

Паутинки разрывая нить,

Дождь ласкает выцветшие крыши…

Я давно смогла тебе простить,

Что – не мною – ты живёшь и дышишь…

Ждёт меня безмолвный кинозал,

Ждёт перрон незримого вокзала…

Всё, что я могла тебе сказать,

Я давным-давно тебе сказала…

Дождь

Не тревожь ты меня, не тревожь!

По убитым – уже не стреляют!

Кто-то мокнет сегодня в дождь —

Я сегодня – с Дождём – гуляю…

И так ластится нежный Туман

Приобнять необъятную Землю…

Помолчи… Всё земное – обман…

Помолчи… Я земному не внемлю…

Растворится скупая зола,

С грустью вспомнят и выдавят с ядом:

«А когда-то… она… жила,

И ведь кто-то был с нею рядом…»

Чётки

Захлебнувшись симфонией – си бемоль

Жизни – в подземных слепых переходах,

Где мёртв циферблат, столь похожий на ноль,

А. стрелки застыли на прожитых годах,

Бежала в тумане на вечный огонь —

Мой запах из детства – лампад и кадила,

И пули свистели – ловила в ладонь

И вместо себя их бросала в могилу,

Алисой скрывалась в Волшебной Стране,

Почти неприступной, красивой и горной…

А кто-то всё ждал новостей обо мне

В коробочке красной да с ленточкой чёрной.

Бог Осень так любит – вернётся едва,

Из яблочек райских печёт Ей шарлотки…

Играют – на виселицу – в слова,

И звёзд – нанизывают – на чётки…

Две звезды

Клёны в парке шепчутся не зря:

Предвещает – листьев вальс – возмездье.

Две звезды соединить нельзя —

Каждая живёт в своём созведье.

Но красив осенний листопад…

На дорожку померцав немного,

Две звезды, вальсируя, слетят

Обвенчаться на ладонях Бога.

16 октября 2009

Дань листопаду

Отбросив ворох сожалений

В костёр, зажжённый в листопад,

В туманной нежности осенней

Не обернусь с тоской назад,

Без приседаний на дорожку,

Без песнопения молитв

Мы все уходим понемножку

На зов в последнюю из битв.

Пиши-звони… И в дальнем крае

К тебе я – ближе, чем ты сам…

Мой голос был смертельно ранен,

И сердце тянется к весам.

Мне в Зазеркалье свяжут тени

Для сладкого забвенья шаль,

Забудь и ты, как в день осенний

Кричит пронзительно Печаль, —

Зажги по ней в углу лампаду…

Устав от бренной суеты, —

Настанет день – в дань листопаду —

Сорвёшься к небесам и ты…

Шаманы

Пляшут в ночи шаманы,

Заговорив огонь…

Осень зовёт в туманы,

Тянет ко мне ладонь.

Кто-то шагает в ногу,

Кто-то выходит из…

Листья взлетают к Богу,

С клёна срываясь вниз.

Время подходит к чаю.

В прошлое нить тонка…

Я по тебе скучаю,

Жду твоего звонка.

Гаснет костёр

Сладко поёт и стрижёт Беззаботность

Мысли про «завтра» – под ноль!

С лёгкостью выдаст вот-вот мне Бесплотность

В небо заветный пароль, —

Гаснет костёр… Все закончились листья,