Ладно, раз уж дело зашло так далеко, остается лишь набраться терпения. Черт, что характерно – до разговора с Кейном я вообще не вспоминал об этом парне, который по-прежнему оставался для меня по сути незнакомцем, и если бы все шло своим чередом, скорее всего я в итоге просто пришел бы к выводу, что мне все это на хрен не уперлось. На самом деле, в трезвом состоянии я вполне способен рассуждать здраво. Но, блин… Как только передо мной начинает маячить нечто с табличкой «запретный плод», меня попросту переклинивает. Не выношу запретов. Запретить что-либо себе могу только я сам, причем лишь все взвесив и обдумав, а не так как сейчас – скоропалительно, под давлением внешних обстоятельств.
Я непоследователен? Не думаю. Лично мне такой ход мысли вполне понятен, а мнение окружающих… Ну, вы в курсе.
Наутро я появился в офисе абсолютно невыспавшимся. И злым. Впрочем, у меня как-то автоматически получается держать свое настроение при себе, так что никто не пострадал, а к полудню я и сам немного расслабился. И вот тогда ко мне заявился Кейн.
Он сообщил, что сводка из бухгалтерии будет завтра, потом мы обсудили пару текущих вопросов, и Кейн вроде бы собрался уходить, но уже на пороге как бы между прочим поинтересовался:
- Кстати, что ты решил с парнем?
Я воспрял духом. Мне до зуда в ладонях требовалось чужое одобрение. Черт, кажется, теперь я понимаю, почему католические монахи кучкуются все вместе – бороться с искушениями плоти проще и веселее за компанию. Когда нет внутренней уверенности в собственной правоте, поддержка извне просто необходима.
Я молча выложил на стол телефон и включил диктофонную запись.
Кейн невозмутимо прослушал наш вчерашний разговор, никак не отреагировал на пассаж про такси и мое невменяемое состояние в субботу, чего я, если честно, опасался, а когда запись закончилась, лаконично заметил:
- Хорошо. Но глупо.
Вот те раз. Поддержал так поддержал. Нет, в принципе, я с ним согласен, правда не думаю, что Кейн имеет в виду мою упущенную возможность попробовать заняться сексом с парнем.
- Почему? – мрачно спросил я.
Кристиан вздохнул, вернулся к моему столу и сел напротив.
- Дженс, посуди сам. Ты его отшил, и, поверь, чисто по-мужски я тебя понимаю, вот только что дальше?
- В смысле? – не понял я.
- В прямом. – Взгляд моего зама был холодным и внимательным, черт, теперь я знаю, как смотрит искушающий человека бес. – Не забывай, держать врагов ближе, чем друзей – старый проверенный принцип. Если парень действительно замешан во всем этом дерьме, в чем лично я не сомневаюсь, он так просто не отступится. Не получилось с тобой, получится с кем-то другим. Я бы на его месте вновь попытал счастья с охранницей.
- Смысл?
Крис пожал плечами.
- Это очевидно. Смены по выходным, ключи от всех кабинетов… Если ты не собираешься, так сказать, взять на себя почетную миссию «сторожа сторожей», проследить за его действиями будет нереально.
Твою ж мать. Хреново, когда к чувственному искушению подключается логика и при этом не возникает никакого противоречия.
- И что ты мне предлагаешь? – негромко спросил я, сцепляя руки в замок с такой силой, что побелели костяшки пальцев. – Ради интересов компании сменить ориентацию?
Надеюсь, в моем голосе было достаточно язвительности, чтобы Кристиан не решил, будто я всерьез задумался над этой идеей.
Кейн откинулся на спинку стула.
- Да бог с тобой. Я же не предлагаю тебе завалиться с ним в койку – пообщайся, сходи еще раз выпить пива, насколько я понял, вы неплохо повеселились в прошлый раз? Просто придержи его рядом, понимаешь? Он должен поверить, что ты – надежный источник необходимой ему информации, и тогда, скорее всего, он прекратит дальнейшие поиски. Падалеки будет следить за тобой, ты - за ним, все просто.
Ну, для Кейна, может, все и просто. Ладно, последний аргумент:
- Крис, скажи честно, вот как ты это себе представляешь? – негромко поинтересовался я, исподлобья глядя на своего демона-искусителя. - Ты ведь слышал запись - парень весьма недвусмысленно обозначил свою заинтересованность в сексе; как ты мне предлагаешь одновременно придерживать его рядом и в то же время сохранять дистанцию? Лично я не очень вижу себя в роли целки-недотроги, да и вообще – лишь только Падалеки поймет, что я его тупо динамлю, он просто переключится на более покладистый объект.
Ну, допустим, это я сейчас однозначно не про себя говорил. Я, сохраняющий дистанцию с человеком, который мне снился в эротических кошмарах? Я вас умоляю.
Кейн обозначил на лице холодную улыбку.
- Если бы речь шла о реальных романтических отношениях, возможно, так оно и было бы. Поверь Эклз, сейчас Падалеки в большей мере заинтересован в информации, нежели в сексе, а значит – общаться вы будете на твоих условиях. Главное, теперь он не сможет обвинить тебя в домогательствах – запись наглядно демонстрирует, кто был инициатором. Думаю, будет нелишним, если он узнает о ее существовании.
Я решил не изображать из себя полного идиота и не стал озвучивать свои сомнения по поводу того, захочет ли Джаред вообще со мной разговаривать после моего вчерашнего выступления. Если Кейн прав – захочет. Еще как. И, кстати, это будет своего рода проверкой – я, разумеется, вообще ни хрена не знаю о геях, но если бы меня в такой манере отшила баба, я вряд ли дал бы ей второй шанс…
Ч-черт!!! Ну нельзя же так – теперь ситуация меня еще и с этой точки зрения интересует!
- Я подумаю, - проворчал я, закрывая глаза и откидываясь на спинку кресла.
Кейн понял, что разговор окончен.
- Подумай, - легко согласился он, и через пару секунд негромко хлопнула дверь.
Я остался в одиночестве.
Спорить с судьбой у меня больше не было ни сил, ни желания. До тех пор, пока проблема заключалась исключительно в моих внутренних заморочках - у меня еще оставался шанс устоять, но теперь, когда мне буквально на пальцах разъяснили, почему я должен уступить своим желаниям, да еще и выдали подписанную индульгенцию… Черт возьми, я всего лишь человек.
***
Дело оставалось за малым – найти место, время и, желательно, повод, чтобы поговорить с Джаредом наедине. Я все больше склонялся к мысли, что стоит устроить в дизайнерском отделе внеочередную проверку, но это мероприятие требовало согласования с Кейном, а на сегодняшний день общения с ним мне и без того хватило с головой. Поэтому в обеденный перерыв я просто спустился на третий этаж с целью провести небольшую рекогносцировку, благо, у меня был вполне уважительный предлог – дизайнеры обитали аккурат рядом с айтишниками, а к Розенбауму у меня всегда найдется несколько вопросов.
Разумеется, первым, на кого я наткнулся, выйдя из лифта, был Джаред, который оживленно трепался с коллегами напротив кофейного автомата. Всё логично, далеко не все уходят обедать в город или хотя бы спускаются в буфет, многие приносят еду с собой и затем просто разогревают в комнате персонала. Кстати, у дизайнера в руках был бумажный стакан, из тех, в которые обычно наливают кофе. Занятно… Соврать по такому незначительному поводу как непереносимость кофеина – зачем? Непонятно. Впрочем, тем интереснее.
Я ощутил прилив вдохновения и уверенности в себе. Чем дольше обдумываешь и просчитываешь свои действия, тем обиднее в итоге бывает, если все срывается из-за какой-то мелочи. А вот увенчавшийся успехом случайный порыв - это приятно вдвойне: и результат достигнут, и больших усилий прикладывать не пришлось.
Приблизительный план дальнейших действий у меня сложился за те несколько секунд, которые мне понадобились, чтобы поравняться с группой сотрудников перед автоматом. Все немного посторонились, заметив мое приближение, и только Падалеки, бросив на меня быстрый взгляд, отвернулся и вполне демонстративно не двинулся с места. Тем лучше. Я, не замедляя хода, вполне вежливо уперся ладонью в его бицепс, одновременно отодвигая с дороги и разворачивая к себе. А потом на миг замер и поднял голову.
Наши взгляды встретились. В глазах Джареда эмоции переплелись настолько тесно, что я вряд ли взял бы на себя смелость выделить какую-то одну, ведущую. Недовольство, раздражение, досада… а где-то в самой глубине плескался отблеск обиды.
Если он играет, то делает это чертовски хорошо. Впрочем, было бы странно, если бы было по-другому.
- Кофе? – без выражения спросил я.
- Декаф, - машинально поправил меня Джаред и тут же попытался, вероятно, возмутиться: - Что…
- Понятно, - кивнул я, резко повернулся и четким движением локтя подбил стакан в руке Джареда, выплескивая его содержимое на себя.
Мой возглас получился абсолютно искренним – этот блядский декаф был обжигающе горячим.
- Как вы неловки, мистер Падалеки, - прошипел я и, развернувшись, поспешил в сторону туалетов, на ходу доставая платок и промокая рукав пиджака, а до кучи и рубашку. Да, классно я себя уделал. Чувствую, придется ехать домой переодеваться.