- Подождите, Василий Васильевич. - Повернулся: - Давайте представимся, позавчера мы этого не сделали. Меня зовут Арсений Дмитриевич Пластов.
Берг хмыкнул.
Пластов спросил:
- Все-таки как вас зовут?
- Боже мой, Кирилл Львович… - Субботин вздохнул. - Вы ли это?
- Василий Васильевич, вам не понять, - Берг отвернулся.
- Все-таки мы у вас в гостях…
- Хорошо. Только ради друзей. - Скривился: - Кирилл Берг, если вам угодно. Можете называть Кирилл Львович Берг. Прошу всех присаживаться, в тесноте, да не в обиде. - Сел, расстегнул верхнюю пуговицу. - Что ж, господа, посмею спросить: что дальше?
Пластов улыбнулся:
- Дальше скажите, куда вы спрятали генератор?
Медленно повернул голову:
- Что-что?
- Ничего. Я лишь попросил объяснить, куда вы спрятали высокочастотный генератор Вологдина? Спасенный вами генератор, не похищенный, а спасенный, вы слышите?
Лейтенант посмотрел на Субботина, перевел взгляд на Вологдина.
- Не понимаю, что за чушь? Что еще за спасенный?
- Боюсь, это не чушь, Кирилл Львович. Мне кажется, я могу объяснить, как все происходило… Но, думаю, лучше это сделать вам самому. Вам, первым прибывшим на место пожара.
Вологдин внезапно повернулся к Бергу. Присел, попытался посмотреть в глаза:
- Кирилл Львович? О чем идет разговор? Это что, правда? - Так как Берг молчал, прошептал: - Слушайте, Берг, что за игрушки? Это правда?
Берг отвернулся.
- Ну, правда, - вдруг застучал кулаком по матрасу. - Правда, правда, правда, правда!
Вологдин схватил его за руку, развернул к себе:
- Подождите… Да что правда-то? Что правда-то? Это все-таки мой генератор? Мой или не мой, слышите? Ну, Кирилл Львович? Ответьте, чей это генератор?
- Ваш, ваш, Валентин Петрович. - Осторожно освободил руку. - Ваш, который очень легко мог стать не вашим.
Субботин сел рядом с Бергом, взял его за плечи: - Подождите, Кирилл Львович… Он что… он что, цел?
- Нет. Он сильно пострадал во время пожара. Счастье, если удастся его восстановить. По чести - от генератора остались одни воспоминания.
- Где же… эти воспоминания?
Лейтенант расстегнул еще одну пуговицу, достал из табакерки папиросу, закурил, жадно затянулся.
- Здесь, на броненосце, где же быть еще. Наверху, в радиорубке. - Вдавил папиросу в пепельницу, встал: - Пойдемте, покажу.
Они вышли из каюты, снова долго пробирались по коридорам, еще дольше поднимались по узкому трапу наверх, к командному мостику. Открыв дверь радиорубки, Берг бросил вскочившему было радисту:
- Сиди… - Достал ключ, повернулся: - Сюда, господа, это здесь, за переборкой, в каптерке радистов. - Вставил ключ в скважину, открыл небольшую дверцу.
Все четверо вошли. В крохотной каморке в углу стоял сильно обгоревший, с пожухлой краской на корпусе агрегат. Вологдин сразу же присел над генератором, погладил черный от копоти кожух, повернулся:
- Но что же это?..
Губы его дрожали, он растерянно улыбался. Тронул лоб:
- Василий Васильевич, Арсений Дмитриевич, это же он… Можно работать… Вы понимаете - можно работать? Это он…
Субботин присел рядом, внимательно оглядел машину.
- Валентин Петрович, а ведь действительно он. - Посмотрел на Берга: - Неужели есть надежда восстановить?
Лейтенант усмехнулся:
- Видите, я верю в талант Вологдина. И вообще в талант. Конечно, практически от генератора осталось очень мало. Но есть основа. Вопрос теперь только в одном: найти место, где можно будет заняться восстановлением генератора. - Лейтенант поднял с палубы ветошь, протянул Вологдину; тот машинально вытер руки. - Может быть, спустимся? В каюте мы сможем поговорить спокойней?
- Но как же… - Вологдин снова присел.
Субботин тронул его за плечо:
- Пойдемте, Валентин Петрович. Времени, чтобы насмотреться на это чудо, у нас еще хватит.
Но Вологдин будто не мог оторваться от генератора: сидя на корточках, ощупывая контакты, поднял кожух, стал осматривать ротор. С сожалением встал, повернулся к Бергу:
- Но почему вы молчали? Почему не сказали хотя бы мне?
- Сейчас все объясню.
Подождав, пока все выйдут, лейтенант тщательно запер каптерку. Миновав радиста, четверо тем же путем вернулись в каюту; Берг некоторое время стоял у иллюминатора, будто изучая Неву. Повернулся:
- Когда ночью меня разбудили и сказали, что горит завод Глебова, мысли у меня, конечно, были только о генераторе. Тут же я поднял всю команду радистов, по дороге прихватил дежурный полувзвод, с ними на трех машинах примчался к пожару… Там было черт знает что, ад, пожарные мечутся, все догорает, крыша обрушена, кругом струи воды, пар… Я хорошо знал, где испытательный стенд, сразу же сказал своим, что делать. Пробрался к стенду, там гора пресс-шпана… Расшвырял его вместе с матросами - как будто генератор сгорел. Но не до конца. Основа осталась. Потом понял - его спас пресс-шпан. Но тогда было не до этого, думал только об одном: завод не мог загореться сам собой, его подожгли… И подожгли из-за генератора. Поэтому приказал своим: подгоняйте машину и перетаскивайте незаметно генератор. Все было сделано быстро, в той суматохе можно было вынести все, что угодно… Но перед тем как уехать, подумал: если узнают, что генератор у нас, за ним опять начнется охота. Пусть все считают, что он сгорел. Некоторые машины УМО внешне от генератора почти не отличались… Я с матросами быстро собрал обломки, нашел обгоревшую станину от УМО, не забыл сунуть остатки двигателя к ротору, поставил все это на стенд… Получилась полная картина: генератор Вологдина сгорел. Потом, поразмыслив, решил не говорить об этом никому, даже вам, до поры до времени. Пусть все утихнет. Действительно, как будто все утихло, все поверили… Но я ведь не пай-мальчик, прощать не люблю. Мне было важно выяснить, кто поджег завод… Я знал, никто этим не займется, кроме меня. Что это работа немцев, ясно. Но кто был исполнителем? Понять это можно было только по интересу к генератору… Вернее, к тому: на самом ли деле он сгорел? И здесь… - Посмотрел на Пластова: - Здесь появились вы. Мне с самого начала не понравилось, что вы суетесь всюду… Особенно же мне не понравилось, что вы терзаете Вологдина.