От Оберзальцберга вверх к «Орлиному гнезду», автобусы едут по дороге, которая была построена по распоряжению Мартина Бормана, — он приказал проложить шоссе и построить резиденцию Кельштайнхаус в качестве подарка к пятидесятилетию фюрера. Борман, о котором шла такая дурная слава, что даже нацист Геринг называл его «грязной свиньей», однажды заметил, что во время пребывания в Бергхофе Гитлер взял за привычку после обеда совершать прогулки к маленькому чайному павильону на Мосланеркопф. Это и подсказало ему идею построить для фюрера личный чайный домик. Борман также хотел, чтобы у него было место, где он бы мог беспрепятственно встречаться с Гитлером, чтобы использовать свое влияние на фюрера без помех со стороны прочих интриганов. В 1936 году он подобрал для домика место: крутой обрывистый уступ, господствующий над Оберзальцбергом на высоте 1834 метров, с видом на Берхтесгаден и прилегающий к нему район Альп, до самого города Зальцбурга, башни и шпили которого виднеются вдалеке. Напротив выбранного Борманом утеса находится гора под названием Унтерсберг, под которой, как гласит легенда, спит вечным сном Карл Великий со своим пятитысячным воинством, дожидаясь, когда будут восстановлены слава и величие Германской империи. Борману все показалось просто идеальным. Весной следующего года он поднялся сюда вместе с доктором Фрицем Тодтом, инженером-дорожником, и архитектором из Мюнхена Родериком Фиком, назначенным проектировщиком чайного домика. 23 августа 1937 года Борман лично вбил в землю нивелирные колышки, отмечавшие начало дороги на Кельштайнхаус; и три тысячи рабочих приступили к ее строительству.
Потребовалось тринадцать месяцев и тридцать миллионов Reichsmark, чтобы чайный домик и шоссе к нему были готовы. Особенно Борман гордился дорогой. Великолепно спроектированная и проложенная, она поднимается на 750 метров при протяженности в шесть с половиной километров и имеет всего лишь один крутой U-образный поворот. В наивысшей точке дорога ныряет в 124-метровый туннель, пробитый в скале и оканчивающийся у основания лифтового ствола, по которому обитая медью кабина поднимается в собственно «Орлиное гнездо». (Чтобы добраться до чайного домика, сегодняшние туристы пользуются теми же самыми лифтом и туннелем, что некогда и Гитлер; действующие механизмы лифта сохранились с того времени, а на стене по-прежнему висит неуклюжего вида аварийный телефон 1940-х годов.)
Своим названием «Орлиное гнездо» обязано докладу об этом домике, составленному Франсуа Понсе, французским послом, для тогдашнего министра иностранных дел Франции. «Домик Гитлера, — отмечал он в докладе, — произвел на меня впечатление здания, парящего в воздухе». Впрочем, по иронии судьбы, Гитлеру не очень-то нравилось парить в воздухе, так как он, как предполагают, страдал от головокружений и редко пользовался дорогостоящим подарком Бормана. (Для тех, кого мучают головокружения, Кельштайнхаус — очень плохое место: домик оседлал узкий скальный палец, с трех сторон из четырех вниз почти отвесно уходят обрывистые склоны, и этим эффектным, но таящее опасности окружением он походит на те серокаменные средневековые замки, что цепляются за скалистые утесы во многих уголках Швейцарских и Итальянских Альп.) Гитлер также жаловался на слишком разреженный воздух, который плохо сказывался на его кровяном давлении, и еще тревожился, не произойдет ли автокатастрофа на шоссе и не случится ли аварии с лифтом. Тем не менее какое-то время многие полагали, что фюрера это место приводит в восторг и что он намерен превратить его в свой мавзолей.
На самый верх привозили только тех, на кого Гитлеру требовалось произвести впечатление. Встречи с Гитлером происходили в просторном зале для совещаний, составлявшем главное украшение дома: из пяти венецианских окон открывалась величественная панорама; камин, сложенный из красного мрамора и облицованный бронзового цвета изразцами, был подарен Муссолини, а пол устилал великолепный восточный ковер, подарок императора Японии Хирохито. И если Гитлер испытывал тревогу при посещении чайного домика, то Ева Браун очень полюбила бывать здесь, прогуливалась со своими собаками Суси и Негусом (в июне 1944 года сестра Евы, Гретель, выходя замуж за генерала войск СС, устроила в Келыптайнхаусе свадебное торжество). По слухам, Еве Браун настолько полюбился чайный домик, что ей захотелось, чтобы под полотном дороги устроили нагревательную систему: тогда бы снег зимой таял и в домике можно было бы бывать весь год, а не только летом.