— Я тебя вижу, — подсказал Болт, — иди по левую руку от себя. Обойди дом.
В сарае было темно и холодно, едва уловимый аромат печеной картошки вызвал чувство голода. Голубь стоял под лавкой, прислонившись боком к ржавому ведру, черные коготки судорожно вцепились в рваное детское платье. Верзиле стало не по себе. Точно в такое же платьице сестрёнки завернули щенка, который умер. Отец, сунув его подмышку, быстро унес из дома. А потом почему-то заболела кобыла, уйма деревенских собак. Внутренне каменея от детских воспоминаний, Верзила запихнул голубя в сумку, уже взялся за ручку двери на выход, и вдруг услышал голоса, прильнул к щели.
Отсюда отлично просматривался колодец и сейчас около него толкались двое. Верзила одного узнал, это был Вениамин Петрович, а кто второй? Какая-то потасканная тетка в грязной одежде, галошах. Отсыревший подол серого платья прилипал к ее голым тонким щиколоткам и делал похожей на большую крысу. Верзила уже подумал выйти, как вдруг по стенкам колодца загрохотало ведро, захлюпала выплескивающаяся вода. Не особо видно и понятно, чем они там занимались, но это было довольно странно. Вениамин Петрович поднимал ведро, крыса опрокидывала в него стакан воды, перемешивала палкой, набирала ковшом, остатки ведра опрастывала на землю. И так раз десять, а то и больше.
— Ты чего застрял? — в какой-то момент возбух Болт. — Давай быстрее, там в доме Петровича чёрте что творится, Армагеддон, чесслово, я не успеваю за всем следить.
— Щас, — тихо ответил Верзила и попытался открыть дверь. Эта гадина так заскрипела, словно набатом ударили в колокол, что заставило двоих напрячься.
Вениамин Петрович отложил ведро, направился к сараю.
— Тут Петровича, кажется, захватили зеленые инопланетяне, девчонка с родителями стоят на коленях, с мечами, колышки-воробушки, их щас казнят. Петрович, кажется, в шоке, я тоже! — орал в наушники Болт.
— Что ты болтаешь? Петрович тут, передо мной с какой-то теткой. Фигню какую-то бодяжат.
— С ума сошел? — не на шутку вскипел Болт.
— Да точно тебе говорю. Он идет ко мне, сюда, к сараю. Я своими глазами вижу.
Петрович быстро приближался. И было понятно, что он сарай перевернет вверх дном, чтобы удостовериться, что в нем, кроме сгнившего барахла и ржавых инструментов, ничего лишнего нет. Не заметить Верзилу будет просто невозможно.
Внезапно Верзилу осенило: он повесил сумку на плечо и вышел навстречу Петровичу. — Насилу тебя нашел! — раскинул руки для душевных объятий.
Петрович растерянно притормозил, оглянулся на тётку.
— Стой! — заорала она и вытянула руку вперед.
Верзила повернул к ней, пытаясь всем видом показать дружелюбие и радость.
Глава 60. Мимо дороги в яму
Катя порыва не оценила, нажала на кнопку пульта. Пучок энергии взорвал перед ногами Верзилы землю, поднял в небо брызги комьев, снежной грязи.
— С ума сошла⁈ — подпрыгнул он от неожиданности, заморгал, пытаясь очистить глаза от грязи.
— Следующим будешь ты.
Быстро, не останавливаясь, Верзила перекинул сумку через плечо и с гудящей от страха головой кинулся к гнилому забору, надеясь снести его своим весом. Верзиле даже не пришлось стараться, потому что вместо него забор снес следующий поток энергии, выпущенный Катей. И не только забор. Внезапно за ним оказался Пронькин, проезжающий на своей «газели». От удара машина подпрыгнула на месте, с грохотом ухнула обратно, оказавшись чуть правее дорожного полотна, и боком свалилась в кювет. Опрокинувшись, машина обнажила дно с металлическими потрохами, с остаточным движением карданного вала и заднего колеса. Тут же зазвенело разбитое стекло, внутри машины захлопало, словно там празднично взрывали хлопушки.
Каким-то образом дверь кузова распахнулась, на землю посыпались банки с компотом, бутылки с лимонадом. В грязь потекло молоко, разлетелись мелкие мандарины, пакеты с чипсами. Постепенно нагромождение разнообразных предметов превратилось в бесформенную кляксу. Через какое-то мгновение у машины появились двое, стали хватать коробки с соками, конфетами, все остальное ненароком суетно затаптывали в снежную жижу.
Верзила, немного помедлив, решил было подойти к машине — ему послышалось, что там кто-то стонал. Но стоило ему сделать шаг, как перед ним вновь громыхнуло. В этот раз сгусток энергии попал в упаковки с кетчупом. Верзила застонал от безысходности, когда увидел на себе красные пятна. Чуть не грохнулся в обморок, подумав, что это его собственная кровь.