— Извини брат, не на ту киску ты наехал! — И кошка рухнула на бок… — Похоже, у нас обоюдно. Мне тоже больно.
— Ты жив? — Растерянно позвала Алсу.
Кошка повернула к ней грязную морду с испуганными глазами и ошарашенно мяукнула.
— Мур-мяу (У меня в хвосте что-то хрустнуло).
— В каком хвосте? — с перепугу брякнула Алсу и стала щупать косичку.
— Мяу! (Ой-ё-ёй!) — взвыла кошка.
— Кажись, оборвалось, — заикаясь, произнесла Алсу.
— Мур-мяу! (Где кандзаши? Найди срочно!)
Алсу принялась ползать по земле. В темноте не особо видать. Пришлось светить фонариком телефона. Первую палочку нашла довольно скоро — словно пытаясь быстро найтись, она ярко блеснула у школьной лестницы. А вот со второй всё оказалось гораздо сложнее. Она будто сквозь землю провалилась.
— Палочка, миленькая, прекрасненькая, — шарилась под кустами Алсу.
Оглянулась, чтобы позвать Лену на помощь. Но той и след простыл.
— Девушка, — вдруг услышала Алсу и увидела Парфенова, который бежал к ней. — Вы не видели тут парня на мотоцикле?
Алсу махнула на развалины мотоцикла, схватила кошку и побежала к мосту. Кажется, Парфенов ее не узнал. Ну конечно, она же в голубом платье и без парика.
Очень хорошо.
Глава 20
Вырубился
Над макушками высоких сосен прожектором вспыхнула луна. Быстрые тени бесшумно проносились в воздухе — это за ночными бабочками-моли гонялись верткие воробьи.
Алсу всеми словами ругала Янотаки. А он лежал, глядя, как в щелях между деревьев тают проблески луны, размышлял. День заканчивался неудачно — вроде все делал правильно и все в пустоту. Едва ли сегодня день можно назвать удачливым. — Люблю, когда журчит вода, — подумал Янотаки и провалился в бездну…
Алсу поняла, что привести в порядок воина без кандзаши, глупая затея. Что делать? Спасать? Искать? Что важнее?
Телефон, словно помогая разбудить воина, загудел требовательно и громко. Алсу нащупала трубку, приложила к уху.
— Вы где? — спросила Королева.
— Ма, тут Янотаки вырубился.
— Не поняла.
— Долго объяснять. Где-то посеял кандзаши.
— Что за блажь! Зачем сеять кандзаши? Он думает, вырастут новые?
— Уф! Ма, ты все неправильно поняла. Ладно. Я скоро приду… — Алсу отключила телефон. Стала поднимать кошку. — Вроде беззащитная кошка, а весит, как дракон!
Двинула по берегу к мосту, и практически дошла, когда на дороге заметила дрожащую тень.
Человек шел, падал, опирался о землю, поднимался, делал несколько шагов вперед, а потом снова падал. А затем вставал. Раз за разом. Израненный, ослабленный Костя Сидоров, упрямо брел к мосту.
Холодный свет луны продолжал высвечивать тонкие ветви кустарников, металлические перила моста с прорехами, обнесенными трепещущей лентой «опасная зона». Она предупреждала, но не защищала. Ломануться вниз башкой как нефиг делать, и никто не даст ломаного гроша за твою жизнь.
Костя, безусловно, знал, но все равно шел к мосту, не пытаясь обходить дорожные ямы: оступался на краях, падал, расшибал колени, локти, поднимался.
Безумец!
Алсу видела это опасное движение. Сама в тени деревьев оставалась незаметной.
Поднялся ветер, зашелестел листьями, ветками кустарников, попытался в спину вытолкнуть Алсу из укрытия. Захотелось убежать домой, спрятаться под теплым одеялом, но она продолжала наблюдать за Сидоровым. Какого хрена он куда-то прется? Сейчас приедет папик, заберет свое ненаглядное дитятко. Даже если не приедет сам, пришлет водителя. Какая-то часть Алсу нашептывала о помощи однокласснику, но здравый смысл душил человеколюбие, вскармливал злорадную месть.
Огляделась. Рядом никого, ни одной живой души. С момента наезда всего-то прошло полчаса от силы. Может, больше? Алсу из-за кандзаши и Янотаки совсем во времени потерялась.
Взгляд вновь вернулся к Сидорову. Он уже не пытался идти: сил не осталось. Просто стоял посередине моста, сгорбившись и покачиваясь. Розовая рубашка уже не казалась столь красивой, как утром — рукав порван, замызган подтеками. Его волосы, грязные, кое-где слипшиеся от крови, трепал яростный ветер. Столько бунта в его фигуре, столько упрямства и одновременно боли и усталости. Алсу ненароком восхитилась его силой воли.
Вот и стой!