"Заря, что сказать?!" — Мысленно рявкнула, ища помощи у друга.
Мне как-то неуверенно ответили:
"Что заблудилась?.."
"Да ну да! Может мне еще сказать, что тут туалет таким оригинальным образом искала?"
"А это идея…"
Мысленно иронизируя и паникуя, в реалии я все-таки слезла со стола. И даже осталась одета. Почти.
Что я в принципе была одета в простыню — опустим.
Теперь я стояла перед аудиторией, состоящей из преимущественно парней, от которых прямо-таки во все стороны распространялся тестостерон, вся такая разодетая. Ректору я все еще продолжала демонстрировать свой тыл.
И вот парадокс. Так мне было даже спокойнее. Плевать, что титрион позади меня может быть в любом состоянии. Ему я доверяла! Вот же новость! А вот таращившимся на меня некромантам я не доверяла!
Однако же все равно вздрогнула, когда мне на плечи вдруг опустилась мантия. Элитная. Единственная в своём роде. Самого ректора академии магии всех рас. Черная, с красным окаймлением.
Мужчина укутал меня кардинально. Все, что теперь могли видеть студенты, которые, кстати, словно языки все разом проглотили (дисциплина, что ли, у некромантов тут такая? В моей группе бы уже давно ор стоял бы на весь двор), — это мою бледную мордашку и огненно-рыжие волосы, торчащие в разные стороны завитками.
— Пара на сегодня закончена. Задание получите позже через куратора и старосту. Свободны.
Хоть ректор и дал, можно сказать, наводку всем расходиться, но уходить никто не спешил. Кроме нас.
Титрион, закончив со студентами, схватил меня аккуратно (что важно!) за руку и повел прочь из кабинета.
Я не сопротивлялась, хотя и могла. Могла бы закричать, потребовать остановиться, объяснить, куда меня, собственно, тащат.
Но я это не сделала. Не сделала, потому что доверяла этому титриону. Воспоминания, как он спас меня, были еще свежи. И уверена, они навсегда отпечатаются у меня на подкорки сознания. Нечасто, знаете ли, оказываешься на грани смерти. На самой-самой грани.
Ректор единственный, кто кинулся спасать меня, даже родной брат стоял и смотрел.
И я знала, чем пожертвовал ректор. Видела его борьбу. И теперь я буду по гроб ему обязана. И единственное, чем я могу выразить свою благодарность — это доверием.
Как только мы оказались в коридоре и за нами закрылась дверь, титрион прижал меня к себе рывком, обнял, и нас окутала магия. Она переливалась фиолетовым, ласкалась к своему хозяину, пугливо касалась меня.
А я тем временем посмотрела в глаза мужчины, поймала его взгляд и выдохнула:
— Спасибо.
Я знала, что одним этим словом не выразить насколько я ему благодарна.
Мужчина же чуть прищурился и кивнул.
Портал, который раскрыл ректор, доставил нас в неизвестное для меня место.
Это была небольшая комната, выполненная в светлых тонах и наполненная светом. Вообще, это место напоминало кабинет. Только вот это был не тот кабинет, который принадлежал ректору в академии. Мы вообще, судя по виду из панорамного окна, находившегося позади стола, более не были в академии. И даже не где-то рядом, ведь за окном правила зима. Стихия бушевала, ветер трепал на ветру крупные снежинки, солнце же кое-как проглядывалось сквозь тяжёлые облака. Окно по бокам украшали узоры, выведенные искусником лютым морозом.
Я не смогла сдержать восхищённого вздоха. Я любила зиму и успела соскучиться по ней.
В своём родном мире я так и не успела ей насладиться, к сожалению. В месте, где я жила, нормальная зима не наступала уже пару лет. Всё дожди да гололёд. В мире же Асмиарт и вовсе правило жаркое лето, точнее осень, но было оно неправдоподобное до безобразия.
И вот сейчас наконец я узрела зимнее великолепие. Да еще какое.
Из окна виднелись непросто поля да снега. Это были горы! Покрытые снегом. Красота неописуемая.
— Я рад, что тебе понравились мои владения, — обронил ректор, не спеша выпустить меня из рук.
Слова его заставили меня отлепиться от окна и заодно от ректора.
Меня не стали удерживать.
И все же находиться в объятиях этого сильного мужчины было приятнее…
— Зачем вы перенесли меня сюда?
Этот вопрос должен был прозвучать.
Мужчина отошёл от меня еще на несколько шагов и прислонился к окну спиной. Рука его прижалась к холодному стеклу, мужчина вздрогнул едва заметно и повернулся.
Я же наконец заметила в каком состоянии находился титрион.
В академии, хотя я и избегала смотреть на мужчину, видела сильного мужчину. Такого, каким он был всегда.
Сейчас же личина словно слетела с него. Я узрела уставшего осунувшегося мужчину, сильного титриона, который был на грани. Так же как и я после сегодняшней ночи.
Сглотнув резко, таким образом пытаясь избавится от вкуса крови во рту, я подошла к титриону и встала рядом.
— Я бы хотела сказать, что с Дэрией все в порядке, но не хочу вам лгать. Ивриты вылечили ее рану. Физически она здорова, но она не может прийти в себя. Что-то удерживает ее на той стороне. Я разговаривала с главным ивритом, но не смогла ничего толком добиться. Он сказал, что ей нужна жертва…
Мужчина слушал меня и продолжал смотреть в окно, за которым снег пошел сильнее, а солнце окончательно скрылось за облаками. В комнате стало значительнее темнее.
— Я знаю, — сказал глухо мужчина.
Не видь я лица мужчины, подумала бы, что он плачет.
— И я… — мужчина запнулся, сжал кулаки. — И я давно должен был смириться. Она уже почти забрала жизнь у одного титриона и скоро…
Красивый приятный уху голос мужчины вновь оборвался, словно надломился. Мужчина посмотрел на меня так, как будто искал помощи. Я увидела небывалую боль в его глазах. Но не увидела слез…
Тяжело, когда ты даже не можешь позволить себе заплакать.
— Ты помнишь, что у титрионов всегда есть близнец? Сначала рождается один, через год обязательно должен появиться другой. Малыши связаны на всю их последующую очень долгую жизнь. Они хоть и не рождены в один день, но являются близнецами. Их души навсегда связаны. Они части одного целого. Умирает один, умирает и другой. Появился один на свет, но не появился годом позже другой, первый обречён. Такого наше проклятие.
Все во мне похолодело. Я поняла к чему ведёт мужчина. Как же я не догадалась об этом раньше? Почему не заметила?
— Где близнец Дэрии? — прошептала я. Теперь и мой голос звучал надрывно.
Мужчина вдруг усмехнулся, ядовито, болезненно. В этой кривой усмешке было всё.
— Его никогда не было, — с иронией выдал мужчина. — Моя проклятая жена, зная, что обречена сама, обрекла и нашу дочь. Чудо, что Дэрия вообще дожила до 10 лет.
Титрион вновь отвернулся от меня и уставился пустым взглядом вдаль.
Я же поняла, что чудес не бывает. Точнее они есть и имя им Слейн. Или Мортис. Проще говоря, Бог Смерти.
— Поэтому нужно было с самого начала смириться. Прекратить страдания… — договорить мужчина не смог. Не смог сказать это вслух, боюсь, он даже мысленно не смог это вымолвить.
— Не нужно… — прошептала я и, руководствуясь порывом, прижалась к мужчине, сковывая в объятиях, хотя бы таким образом пытаясь его поддержать.
— Эта жертва, — шептала я. — Я найду ее. Из-за меня Дэрия сейчас в таком состоянии, и я сделаю все, чтобы она проснулась.
Решительности мне было не занимать.
Мужчина позволил себя побыть слабым совсем чуть-чуть, а потом отстранился и сказал, беря контроль над эмоциями:
— Что с тобой было этой ночью?
Я, удивленная вопросом, но, тем не менее, ожидавшая его, спросила:
— Откуда вы знаете?
— Почувствовал, — было мне загадочным ответом.
И только я хотела задать еще один вопрос, чтобы все прояснить, как мужчина продолжил говорить, заставив меня захлопнуть рот:
— Твоя истинная сила пробудилась, так ведь?
Я, сбитая с толку, машинально кивнула.
Все так быстро происходит, меняется…
— И это очень больно, — хмурясь, пожаловалась я. — Сегодняшняя ночь, мягко говоря, была ужасна. А Заря сказал, что она будет повторяться.