— Не переживай, дорогая, тут ведь антиаппарационный барьер, — напомнил Люциус. — Никуда он не денется.
— Нет тут никакого барьера, — пробормотал Драко на ухо Кэтрин.
— Без тебя знаю…
— Значит, по-хорошему ты меня не отпустишь? — процедил Снейп.
— Нет. Ни по-хорошему, ни по-плохому, — совершенно серьезно ответил Малфой-старший. — Ты нужен мне здесь. Ты нужен Лонгботтомам в Швейцарии. Да и в Шармбаттоне не откажутся от еще одного преподавателя, нынешний слишком уж… гм… эксцентричен, если верить детям.
«Дети» преувеличенно широко заулыбались и закивали. Мсье Делакруа был странным гибридом Локхарта и самого Снейпа, а от его лекций порой брала оторопь. Если бы хогвартский десант не был закален годами общения со своим профессором, наделен умением работать с источниками и не владел мотивирующим фактором в виде Аддерли, то и дело вкладывавшей ума отстающим, то зельеварение провалил бы в полном составе.
— Эти дети уже вполне могут позаботиться о себе сами, — неожиданно устало сказал Снейп. — А у Гарри — только этот ненормальный Блэк, и то…
— И то — этот ненормальный шкуру наизнанку вывернул, чтобы вас вытащить! — вступила вдруг Вивьен. — И что, понапрасну? Вы думаете, ему там в этом вашем аврорате не нагорело? Сперва он наших троих выволок… а за трупы с него, наверно, ой как спросили! Потом еще вы! И после этого вы ему отплатите такой неблагодарностью?!
— Что?.. — не понял профессор.
— То! — Вивьен Аддерли нахмурилась и уперла руки в бока, ни дать ни взять, сердитая фермерша.
— Ну все, теперь прячемся, — серьезно сказала Кэтрин и потащила Драко за колонну. — Мама дошла до кондиции.
— Я вижу… — с содроганием ответил он.
— Может, этот ваш Блэк ненормальный! — продолжала та, повышая голос и наступая на несчастного профессора. — Однако слово сдержал, верно, Люциус? Видите, кивает! Обещал вытащить — вытащил! И мальчишка этот ему не чужой, крестник, и тот ему всяко больше доверяет, чем вам, я уже наслушалась… И не перебивайте! — гаркнула Вивьен так, что на люстре жалобно зазвенели хрустальные подвески. Малфои впечатленно переглянулись. — Вы там что сделать сможете?! Вы на ногах едва стоите! Да первый же этот ваш… как его… аврор из вас котлету сделает и упечет в тюрьму, будете там, как тот же Блэк, на луну выть и сокрушаться!..
— Но… — попытался вставить слово Снейп, но не тут-то было.
— Не перебивайте, я сказала! — еще больше возвысила голос Вивьен, и Нарцисса невольно вцепилась в мужа. — Я для этого возилась с вами битых три месяца?! Ради этого Люциус держал вас под заклятием, рискуя угодить под облаву местных ажанов?! Мы для того извели на вас прорву зелий, чтобы вы очертя голову кинулись в самое пекло и свернули шею?! А нам пойти, панихиду по вам заказать прикажете?..
И тут Вивьен Аддерли поступила, как любая нормальная женщина в подобной ситуации: разрыдалась в голос, приникнув к груди профессора.
Известно, что Северус Снейп страшно боялся женских слез. А уж если слезы лились по нему…
— По-моему, мы тут совершенно лишние, — сказал Драко и потащил Кэтрин обратно в спальню, отметив краем глаза, что отец точно так же увлек Нарциссу в другую сторону.
— Я, вообще-то, даже не завтракала, — недовольно сказала девушка.
— Я тоже, — неразборчиво ответил он. — Потом, ладно?
— А чары?
— Мерлин с этими чарами, сейчас никому не до нас!
— Какой ты все-таки… — тут он закрыл ей рот поцелуем и так и не услышал, какой же он на самом деле. Да и зачем, если он и так знал, что Кэтрин его любит? — Держи меня крепче, Драко…
— Я тебя никогда не отпущу, — сказал он, переведя дыхание. — Клянусь…
Эпилог
На платформе 9 ¾, как водится в конце лета, было шумно и людно: так часто получается, что после войны появляется много детей, восполняющих боевые потери.
— Чем тебе не угодил Шармбаттон, не понимаю, — говорила невысокая стройная дама с уложенными сложным узлом русыми волосами. — Зачем тащиться в такую даль?
— Традиция, — весомо ответил рослый молодой мужчина с надменным красивым лицом. На руках он держал маленького мальчика. — Перевести всегда успеем.
— Логично, — согласилась та.
— Я тоже в школу хочу! — выпалил ребенок.
— Пойдешь всего через три года, — отрезала мать. — Не ной.
Тот вздохнул, но смирился. Видимо, в этом семействе царил суровый матриархат.
— А где наши-то? — спросил супруг.
— Да вон они кишат, — невозмутимо ответила супруга. — Три девчонки и шестеро мальчишек. Все в сборе.