— Вот ты и ответил на свой вопрос.
Берардо кивнул с беспечной ухмылкой и заерзал в седле, словно обдумывая, продолжать разговор или нет.
— Капитан? — подбодрил его Азек.
— Насчет событий, упомянутых вами… Мы можем как-то помочь?
Гусару явно хотелось заслужить немного славы в совместном бою с лучшими воинами Императора.
— Вообще говоря, да, — сказал корвид.
Пром осторожно шагал к Магнусу, ощущая на себе взгляды множества невидимых наблюдателей. Ряды скамей над ареной пустовали, но шелест дующего над ними ветра казался глухим шепотом притихших зрителей.
— Тебе знакомо это место, верно? — поинтересовался Бёдвар.
Дион кивнул.
— Циклоп решил посмеяться над нами. Он не сомневался, что я пойму значение амфитеатра.
— Тогда посмеемся над ним в ответ, — ухмыльнулся Бъярки. Повернув голову, он сплюнул на песок и перебросил инеевый клинок из одной руки в другую. Пром даже не заметил, когда фенрисиец достал меч.
— Хьольда! — крикнул рунный жрец примарху, размахивая оружием так, чтобы расслабить мышцы перед схваткой. — Шикарную бойцовую яму ты вырыл, но я видал и получше! У нас на Фенрисе фатсерки вырубали их во льду, а у балтов выходило… непосредственнее, йа? Шипы из костей по краям, голова-другая на копьях, все такое. Но у остмаанов… Ох уж эти остмааны. Даже когда они утоляли жажду-до-земель[112] и могли бы не отправляться на смертоубийства, все равно ходили в набеги и брали множество пленников. Потом выставляли целые племена друг против друга и обагряли снег красным даже в бесснежную пору.
Бёдвар умолк. Скалясь, как безумец, он неторопливо повернулся вокруг своей оси и медленно кивнул, после чего вонзил меч в песок перед собой.
— Но для того чтобы мы сразили тебя еще раз, сгодится и такая яма.
Дион встал слева от Бъярки. Магнус поднялся с трона; его единственный глаз пылал гневом.
— Ты действительно думаешь, что вы способны одолеть меня?
Фенрисиец пожал плечами.
— Может, да, а может, нет. С каких пор это имеет значение?
— Сейчас имеет, — вмешался Нагасена. Подойдя к Волку с правой стороны, он обнажил позаимствованный у кого-то клинок. — Если верить Менкауре, исход будет иметь огромное значение.
Какой бы сильной ни была взаимная неприязнь Прома и Йасу, псайкер как будто огорчился, увидев агента без Сёдзики. Пусть новый меч, изготовленный настоящим мастером, обладал превосходным балансом, но он не принадлежал Нагасене. Йасу не приносил клятв на этом клинке.
— Менкаура, Слепой Оракул, — произнес Алый Король. — Я желаю видеть моего сына.
— Тебя предупреждали, — сказал Дион, игнорируя просьбу Циклопа. Библиарий извлек из ножен пси-меч из голубоватой стали с кристаллическими вставками. — Я был там. Пришел туда вместе с Таргутаем Есугэем и еще многими из моих братьев, чтобы поддержать тебя. Мы явились по своей воле, ибо верили, что поступаем правильно.
Пром шагнул к Магнусу, и клинок бывшего Ультрамарина засветился по всей длине от прилива ментальной энергии.
Дион едва справлялся с гневом, который до сих пор тлел, будто присыпанный костер, но сейчас грозил разрастись в неудержимый пожар. Библиарий смутно осознавал, что слева от него рассредоточиваются «Урсараксы», а вораксы занимают позиции справа, но не обращал внимания на автоматонов. Вся ярость, боль и мучительное осознание того, что его предал собрат по дару, хлестали из ауры Прома потоком душевных страданий.
— Ты нарушил обещание, данное Императору и твоим братьям! — взревел Дион. — Мы защищали тебя, а ты солгал нам! Всем нам. У тебя нет никакого права гневаться на нас! Тебя предупреждали. И ради чего ты совершил измену? Чтобы заглянуть в бездну и узнать, посмотрит ли она в ответ?
— Ты понятия не имеешь, что я видел, — заявил Циклоп.
Покачав головой, библиарий сделал еще шаг вперед. Соратники последовали за ним, однако Пром ощутил их неуверенность. Он чувствовал то же самое: атака на примарха, пусть даже на осколок его сущности, весьма напоминала самоубийство.
Но Диона это уже не беспокоило.
Он направил меч в сердце Алого Короля.
— Я дословно запомнил тот эдикт Императора: «Горе тому, кто осмелится проигнорировать запрет или попытается меня обмануть. Он станет моим врагом, а на его голову и головы его последователей обрушится такая кара, что до конца мира они будут проклинать тот день, когда отвернулись от моего света». Ты посчитал, что это пустая угроза? Ты серьезно решил, что твоя ложь останется незамеченной, что тебе удастся изменить отцу так, чтобы Он ничего не узнал?
112
Фенрисийское выражение, означающее, что племени требуется новый участок устойчивой земли вместо той, что скоро уйдет под воду.