С тех пор как Сайлент снял Боба и других пленников со столбов, калека не переставал кланяться и говорить спасибо своему спасителю. Он был готов в лепешку перед ним разбиться. И действительно, в этот раз было за что. Грэм спас его. Если бы ни зверство Сайлента, устроенное возле отеля Скай Плаза, гореть малышу Бобу, словно факел.
Кара не могла понять, зачем Грэм спас парня и взял с собой? Хотя, возможно, все было гораздо проще, и он был нужен лишь в качестве извозчика. Ведь судя по координатам из туш Церберов путь им предстоял не близкий. Огромная удача, что кобылу Билла Полуночники забрали с базы Ра целой и невредимой, особенно, учитывая, какая там была бойня. Второй удачей было то, что она не сошла с ума от виденного и могла и дальше толкать тележку.
— Долго еще, малыш Боб? — спросил Грэм, вальяжно развалившись в телеге, отскребывая засохшую кровь с ногтей.
Они ехали уже целый день. Солнце начинало заходить за крыши домов. Крики голодных воронов все чаще звучали то там, то тут. Все это время Сайлент внимательно рассматривал клинок, вынутый из груди Цербера, и вообще вел себя довольно спокойно. Неужели массовое убийство на него так повлияло? — подумала Кара.
Детектив сидела на противоположной стороне тележки, прикрывшись плащом Шахара. Кара предполагала, что к вечеру будет холодно и учтиво прихватила наряд Полуночника с собой. Учитывая, что в платье особо не согреешься, плащ оказался как нельзя кстати.
— Типа, к полуночи доберемся, господин! — крикнул Боб и хлестнул кобылу поводьями.
— Я тебе не господин, — пробубнил Грэм. — Господина ты скоро увидишь…
— Что это? — спросила Кара.
Укутанная в черный плащ с металлическими шипами на плечах, слушая мерзкое карканье птиц, детектив сама смахивала на ворону. Грэм опустил нож на пол и пнул его к Каре.
— Видишь, — сказал он.
— Хороший клинок, — Хилл подняла лезвие, покрутила в руках.
— Этим он убил во мне остатки человека, — Грэм по-хозяйски откинулся на борт телеги.
— Я надеюсь, отрезал тебе им яйца? — попыталась пошутить Кара.
— Смешно…
— Ладно, — детектив кинула клинок обратно, — рассказывай, что за штуковина.
— Я знал девушку, — сказал Сайлент. — Мы вдвоем были в плену. Даже планировали бежать. Вместе. Но как только ей выпал шанс спасти свою шкуру, она, не раздумывая, напала на меня.
— Твой глаз, — Хилл посмотрела на шрам, пересекающий лицо Сайлента.
— Он кинул нож. Сказал, тот кто выживет, тот выберется…
— Выжил ты, — Кара потуже укуталась в плаще.
— Да, выжил. Но, разумеется, не выбрался. По крайней мере, не тогда, — ответил Грэм.
— Как ты справился со всем этим? — спросила Хилл.
— А глядя на меня кажется, что я справился? — задал встречный вопрос Сайлент.
— Но ты здесь. Ты дышишь.
— Да, здесь. Да, дышу. Но в этой тележке точно сидит не тот человек, которым я был изначально.
— Мне жаль, что мой отец бросил расследование, — Кара смотрела в сторону: куда угодно только не на Грэма.
Сайлент ничего не ответил. Да и что он мог сказать? Вместо сказанных слов он предпочитал действовать. А его действия Кара запомнила на всю оставшуюся жизнь. Сейчас в ней боролись противоречия. С одной стороны она ненавидела Грэма всем сердцем, но с другой — начинала его понимать. Когда-то в Сайленте было хорошее. Наверняка в нем было много хорошего. Но Черные руки умело поковырялся в душе мальчика своими грязными пальцами.
— Откуда ты узнал, что внутри Церберов координаты и клинок? — спросила Кара.
— Когда он привел меня в дом, то первым делом познакомил со своими псами, — начал Грэм. — Три питбуля. Здоровенные были твари. А учитывая, что я с раннего детства боялся собак, эти кобели внушали в меня настоящий ужас. Черные руки умел менять людей, — засмеялся Сайлент. — Он знал, что я цепенею от одного их только вида. Шло время. Я был в шоке. Спустя месяц я кое-как адаптировался и понял, что отныне жизнь моя будет выглядеть иначе. Ни тебе большой кровати с плазменным телевизором, ни вкусного завтрака по утрам, приготовленного любящей мамой. Только темнота, холод и книги, сваленные в кучу в пыльном углу.