- А мы тут агитируем Джоанну идти в баню со всеми, - засмеялся американец, и я поняла по её алым щекам, что именно об этом речь и шла.
- Зачем мы тебе там сдались?
- So*… - задумался он, подыскивая что-то нравственно оправдывающее его приглашения.
- Руки не дотягиваются себе спину потереть? – подколол его Ямада.
- А может не дотягиваются? Не вас же я об этом просить буду, - подхватил Вернон.
- Тренируй гибкость и пластичность, - посоветовал Джунхуэй.
- Скорее всего, банный день для девушек сделают отдельным, - сообщил Ямада, вызвав лёгкую досаду на лице Вернона, - мастер Ли говорил об этом с Нгуеном.
- А мастера с вами моются? – полюбопытствовала я.
- Нет, после нас, - ответил Джунхуэй, - впрочем, смотря какие мастера. Чимин и Чонгук с нами ходят, а старшие – отдельно. У них там свои разговоры, своя атмосфера.
- Оно и понятно, пока кого-нибудь не грохнешь – вряд ли их поймёшь, - заметил Вернон.
В беседку вошли Диэйт и Самуэль. Первый сказал, показывая за плечо большим пальцем:
- Мастеров встретил, они шли ступам поклониться. Мастер Хонбин сказал, что вечернюю тренировку проведёт он.
- Круто! – вдохновился Вернон.
- Я тоже, пожалуй, пока там кто-то есть, навещу ещё раз могилу отца, - ловко спрыгнула со скамейки Джоанна и, протиснувшись между Диэйтом и Самуэлем, стараясь не встречаться со мной взглядом, выскользнула прочь. Самый младший ученик с немой тоской посмотрел ей в спину, что заметила я, но не Джоанна. Диэйт похлопал его по плечу, как бы поддерживая, чем подкрепил мои подозрения в том, что дочь покойного Хана обрела поклонника. Всё понемногу усложняется, чего и стоило ожидать от появления женщин в мужской обители.
- Да, кстати, ты тоже тут осторожнее ходи, - обратился ко мне Вернон, - тут змеи водятся.
- Да ладно?
- Да, я вчера одну пытался поймать, - улыбнулся Ямада, - но Нгуен велел не трогать, не вторгаться в её жизнь.
- Но… они же не ядовитые? – попыталась найти успокоение я. Однако взгляды парней выразили обратное. – Да ну нафиг! Ужас какой.
- В общем-то, здесь, в стенах, на них вряд ли нарвёшься, вся живность там, за калиткой, выше, в садах, полях и ущельях.
- Какая ещё «вся»? – прищурилась я в недобром предчувствии.
- Тигры, например, - сам как хищник посмотрел на меня Джунхуэй.
- Тигры?!
- А тебе разве вместе с историей об основании монастыря о них не сказали? – удивился Вернон.
- Нет…
- Well**, - поспешил заполнить пробел в моих знаниях он, - считается, что погибающие воины самого высокого уровня – мастера, после смерти становятся духами, и превращаются в тигров, которые бродят за стеной. Они хорошая защита от врагов, даже есть истории о том, как они помогали отбиваться от нападений в прошлые века.
- А на учеников они не нападают?
- Сад и поля отгорожены от леса металлической сеткой, - присел напротив меня Диэйт, - но вообще тигры и без неё не проявляют напрасной агрессии. Мастер Лео умеет с ними как бы разговаривать. Мы пару раз видели издалека, как он их гладит, спокойно подходит к ним, чешет за ухом, как котят.
- И малой его, Хо, тоже со зверятами лопочет, - закивал Вернон, - сам по себе мальчуган тихий, но как только видит какую-нибудь птичку, ящерицу, frog… как её? Лягушку! Сразу что-то мямлит под нос, и живность замирает. Так и с тиграми, мастер Лео его к ним водит без страха.
- Значит, Хо тоже как бы… не полностью человек? – предположила я. Джунхуэй пожал плечами:
- Если мастеру Лео ввели геном тигра, это повлияло на ДНК, а, значит, могло передаться и по наследству.
- До чего наука дошла, - медленно и зачарованно произнесла я.
- Золотые спасают людей, наука спасает золотых, - просиял Диэйт, - круговорот взаимопомощи в природе.
- А науку надо спасать? – спросил пытливый ум юного Самуэля. Парни переглянулись, посмотрели друг на друга, на меня, потом на Самуэля.
- От чего её спасать, балда? – кинул в него пустую шишку, подобранную с пола, Вернон. Мальчишка увернулся.
- Не знаю, но круг же надо замкнуть, чтобы круговорот получился. Может, от людей её спасать? Чтобы использовали во благо, а не во вред.
- Он прав, - согласилась я, - многие знания нельзя свободно распространять, нельзя, чтобы они попадали в руки плохих людей. Допустим, мало кому надо знать о существовании Тигриного лога, верно? Казалось бы, это отличное место, которое дарит покой, даёт надежду, воспитывает, почему бы и не запустить сюда толпу, не устроить познавательные экскурсии? Но нет, начни сюда попадать кто попало – и всё разрушится, не будет такой гармонии, чистоты, праведности.
- Смотрю, ты прониклась, да? – ухмыльнулся Джунхуэй. Я встала на ноги, уперев руки в бока.
- Я просто очень надеюсь, что я не кто попало, которому не следовало сюда приезжать, чтобы не испортить правильности вашего учения, правильности построения вашего мировоззрения. – Вернон хотел что-то сказать, но я подняла ладонь и строго на него посмотрела. – Знаете, я думаю, что лучше буду максимально откровенной. Там, в Сеуле, в городе, я переставала общаться с теми, кто ко мне подкатывал, или ставила на место своих друзей, если они пытались флиртовать. У меня был лучший друг… один из двух. Он в меня влюбился и пытался держать всё в себе, но регулярно всё равно не получалось, и мы ссорились. И я хотела бы вести себя как-то так, чтобы не вызывать ненужных мыслей и не напоминать вечно о том, что я – девушка, но отношения между полами, видимо, всё-таки тяжёлая и путанная штука. Мне очень хочется понять, кто какую позицию должен занимать, и что делать мне, если моё самое большое желание – стать классным воином, а женщина для благополучия в мире должна варить кашу и рожать детей. Мне хочется заниматься тем, чем я всегда и хотела, и при этом не мешать вам, не лишать вас мотивации. – Остановив свою тираду, я посмотрела на Вернона: - Скажи, что я тебе не нравлюсь, а?
Зардевшись от неожиданности, он выпрямил спину. Джунхуэй на него иронично покосился, Ямада и Диэйт опустили лица в пол.
- Не могу, - набравшись смелости, сказал Вернон, - тут нельзя врать.
- Блин, - вздохнула я, и села обратно.
- Ты думаешь, ты мне помешаешь этим стать золотым? – удивился он. Я передёрнула плечами.
- Настоятель говорил, что обрести любовь предпочтительнее, чем прожить без неё, - тихо промолвил Диэйт. – Он говорил, что она наполняет жизнь смыслом, и делает нас сильнее.
- Каким образом? – хмыкнула я. – Когда влюбляешься – тупеешь, и совершаешь ошибки. Становишься зависимым и не способным думать ни о чём другом.
- Это верно, - кивнул Ямада, - поэтому я хочу остаться одиноким волком.
- Тигром, - подсказал Самуэль.
- Думаю, что если полюбить достойного человека, - вмешался Вернон, - то ошибок не сделаешь, особенно если любовь будет взаимной. Какие тогда ошибки?
Джунхуэй поднялся и, подойдя ко мне, положил ладонь на моё плечо.
- Если бы я мечтал стать поваром, и попал в закрытую школу домохозяек, где кроме меня не было бы ни одного парня, я бы тоже задумался, и не раз, правильный ли я делаю выбор? Но вряд ли бы отказался от своей цели. Но о чём я точно бы не стал переживать, так это о том, что лишаю мотивации окружающих меня девушек. Глядя на меня, они бы не решили, что им теперь не нужно уметь быть домохозяйками, что все мужчины сами себе всё приготовят. Так и ты, Чонён, вовсе не избавляешь нас от стремления быть настоящими воинами.
- Вот именно! – подтвердил Диэйт. – Наоборот! Конкуренция с девчонкой – это же двойное усердие напрашивается, потому что если уступишь девушке, то куда ты вообще годишься?
- Ну, спасибо… - пробормотала я.
- Извини, не корректно выразился. В том смысле, что… физически ведь по природе вы слабее.
- Встань со мной вечером в спарринг – поглядим, - предложила я ему.
- Договорились.
Всё свелось к дружеской и шутливой беседе, и вскоре мы стали расходиться, однако Вернон догнал меня на тропинке, где никто не мог помешать говорить тет-а-тет.
- Чонён, слушай… - Я притормозила. – Тебя ведь не обидело то, что ты мне понравилась?
- Нет, но… Всё в порядке, забей, - махнула я рукой.