- Бесишь, бесишь, бесишь! – И присовокупила кулаки, побив ими постель. – Исчезни, провались!
Слёзы, источник которых был неизвестен и неясен, подступили к моим глазам. Я развернулась на живот и уткнулась в подушку. Рыдания отступили, не угрожая пока что напасть. Так. Надо чем-то занять себя. В темноте? Для темноты есть телефон. Безотказное средство. Я села и достала мобильник. Там снова сообщения от Чжунэ, проклятье! «Выйди хотя бы, давай поговорим?». Заклинило его, что ли? Чтобы развеять сомнения на его счёт, я набрала его имя в поисковике, и мне сразу же выдало свежайшие статьи о его свадьбе со снимками новобрачных. Улыбающиеся, красивые, богатые. Вот она какая, Дана… Хоть разглядеть её. Ничего себе! Красотка. И он хочет заставить меня поверить в то, что он её не любит? Как же. Но… но церемония действительно была сегодня и, судя по всему, он должен быть со своей молодой женой. Неужели он бросил её и уехал? А что он ей сказал?
Опять поднявшись, я посмотрела на знакомый мне объект, чувствуя себя музейным сторожем, который охраняет некий экспонат. Экспонат, само собой, никуда не делся. В конце концов, если его выслушать – он уйдёт? Он же только поговорить просит. Даже не знаю… Ну, бог с ним, поговорить – это же не трудно? Я скинула с себя полотенце, натянула трусы, шорты, футболку, взяла зонтик и пошла к двери. Вышла в подъезд, спустилась по лестнице. Замерла перед выходом на улицу. Зачем я это делаю? Оно мне надо? Что я проявляю: слабость, не допустимую для воина, или человеколюбие, необходимое всем золотым и серебряным? Глубоко вдохнув и шумно выдохнув, я выперлась ночью из подъезда, никак в мыслях не проговаривая и не раскладывая своё решение, и побрела к Чжунэ, всё так же, столбом стоявшему на одной точке. Он не сразу меня заметил, только когда я подошла ближе. Потом, когда увидел, поднял лицо с какой-то детской надеждой в глазах. Я приподняла зонт, чтобы он накрыл и мою, и его голову, хотя для него в этом смысла уже не было.
- Хватит тут свой характер показывать, пошли, посушишься и поедешь.
- Это не я показываю характер…
- Поговори мне! – оборвала я его и, тише и спокойнее, разворачиваясь обратно, проворчала: - А то передумаю.
Мы молча поднялись. Стараясь не смотреть на Чжунэ, я сложила зонт и сунула в корзину обтекать. Не поднимая взгляда от ног, я бросила через плечо:
- Дальше прихожей не ходи, не хочу потом вытирать всё.
- Чонён… - вновь попытался начать он.
- Я не хочу говорить с тобой, можешь ты понять?
- Чонён, не говори, но хотя бы выслушай! – попросил он. Сжав пальцы в кулаки, я обернулась. Посмотрела на него, и мне показалось, что по щеке течёт тональный крем. Не поверив глазам, я подошла ближе и, внимательно всмотревшись, убедилась, что всё лицо Чжунэ ещё недавно было в макияже.
- Вот ты… пидрила всё-таки! – прищурилась я.
- Чего?! – нахмурился, заводясь, парень.
- Ты чего накрасился, как баба?
- Я? – Он, запоздало вспомнив об этом невероятном факте, достал мокрый платок из мокрого кармана и стал тереть лицо. – Ничего! И вообще, почему как баба? Ты – баба, и не красишься, значит, это вполне мужская прерогатива.
Я знала, что иногда женихи тоже делают грим для церемонии и фотосессии, заодно с невестой, но до этого никогда подобного не видела. Никто из моих знакомых ребят не пользовался косметикой, впрочем, пока и жениться им не приходилось.
Когда Чжунэ закончил оттираться, сделав шаг вперёд, чтобы подойти к зеркалу, я присмотрелась повторно. На лице открылись ссадины и шрам на брови – его прежде не было. Меня охватило беспокойство и, как ни силилась я его удержать, всё-таки спросила:
- Кто тебя так?
- Какая разница? – хмыкнул он, убирая платок. Губа тоже была разбита, но заживала.
- Сказать трудно?
- Трудно.
- Ну и уходи тогда! А то, ишь, поговорить пришёл, а говорить не хочет.
- Да какая разница? Пьяная драка – ничего такого.
- Как же ты на неё нарвался?
- Пьяный был – не помню. Как-то нарвался. – Опять молчание. Я села на пуфик в прихожей, закинув ногу на ногу. Якобы увлеклась рассматриванием обуви, стоявшей вдоль стенки.
- Зачем же столько было пить? – стараясь не звучать нравоучительно, скорее нейтрально, спросила я. Мне вроде как абсолютно всё равно, что с ним творится.
- Больше нечем было заняться. Ты где пропадала?
- Уж точно не бухала.
- Даже и не думал.
- Ну, это твоё нормальное состояние.
- Зараза… - процедил он, и я, подняв глаза, думала, что он злится, но ничего подобного, Чжунэ опять улыбался.
- И чего ты такой довольный?
- Да так, просто.
- Чего просто? Просто так довольные дебилы, смех без причины…
- Ну, значит, я дебил, ты же сказала, что не думать – это моя норма. – Снова пауза. Я боялась открыть рот, потому что могла предложить чаю или ещё какой-нибудь фигни, из-за которой он тут надолго задержится. А мне наоборот поскорее надо покончить с этим. Чжунэ медленно подошёл ко мне и, опустившись на колени, попытался взять мою руку. Совсем не кстати, не по настроению и без права. Я вырвала её.
- Не трогай меня, пожалуйста.
- Чонён… - Ещё одна попытка коснуться меня. Я встала, едва не ударив его коленом по подбородку – не специально. Он успел отклониться.
- Попросила же! – Я скрестила руки на груди, чтобы они не болтались. И грудь заодно чтоб не болталась тоже, потому что лифчик я пододеть забыла. Чжунэ подошёл ко мне, встав.
- Мне трудно говорить, действительно, потому что я никогда не говорил ничего подобного и… не думал, что захочу сказать… Я люблю тебя, Чонён, - ровно и внятно произнёс он, посмотрев в мои глаза, увеличившиеся и моргнувшие пару раз. Чжунэ воспользовался моим коротким шоком и успел взять меня за плечи, но это меня отрезвило. Я высвободилась, отходя, и сказала:
- Ещё что придумаешь? Любит он! Что ж ты женился сегодня на Дане?
- Я же написал тебе! Я не люблю её – это не по любви!
- Тогда зачем и для чего?!
- Да подумай сама, если бы я любил её, был бы сейчас здесь? Я оставил её одну, даже ни разу не поцеловав. Узнал, что ты вернулась, и приехал сразу же…
- Откуда ты узнал? – Чжунэ, как пойманный вор, поджал губы.
- Случайно.
- Как это – случайно? Тебе в разгаре свадьбы попалась в руки газета, где писали о событиях моей жизни?
- Чонён, какая разница, как узнал? Разве это было большим секретом? Кто хочет узнать – узнает, а я хотел! Я хочу быть с тобой, я очень скучал по тебе, и мне было очень плохо без тебя…
- Но женат ты на Дане – гениально!
- Да не мог я отказаться от этого брака – не мог! Считай, это был приказ сверху.
- И ты, естественно, зассал, не сопротивляясь.
- Если бы риск падал только на меня! Откажись я, сразу бы проверили, почему и из-за чего, вернее, из-за кого. И обнаружили бы тебя. Я не хочу, чтобы тебя устранили, как помеху чьим-то планам.
- Хорош заливать, кому бы я была нужна?
- Ты нужна мне, а другим, в том-то и дело, стала бы мешать. Потому что Дану следовало оставить в Сеуле вроде как заложницей… Она сестра влиятельного человека, чтобы оказывать на него давление, её надо было… ну… каким-то образом превратить в добровольную пленницу.
- И ты с радостью согласился на роль пленителя!
- Нет, не с радостью. Это она выбрала меня. Ей предложили варианты, и я был её выбором, а не она моим.
Я вслушалась и вдумалась. Звучало правдоподобно.
- И чего ты теперь хочешь?
- Быть с тобой.
- Каким образом?
- Любым.
- Боюсь, наши пути разошлись, Чжунэ. Ничего не выйдет. – Я села на диван. Молодой человек, хоть и разулся, всё равно оставлял мокрые следы за собой, но я ничего не сказала против, когда он опять подошёл.
- Не говори так, если хотеть – всё получится.
- Не сильно ты хотел, что же изменилось?
- Я хотел и хочу, но часть обстоятельств… с ними нужно просто смириться, закрыть на них глаза, и устраивать в остальном свою жизнь по собственному усмотрению.
- Я так и сделаю. Закрою на тебя глаза и буду жить, как мне хочется, как велит мне сердце. Езжай к жене.
- Чонён, как мне вернуть тебя? – прямо спросил Чжунэ. Мы встретились взглядами.
- Никак. Я выбрала другое. Я, в общем-то, и не хочу замуж, ты не подумай, что я претендую на место Даны, мне оно ни к чему. Но если я и буду с мужчиной, то свободным, которого не придётся делить ещё с кем-то. Которого не придётся провожать к нему домой, потому что у нас будут разные дома… Даже при любви к непоседливому образу жизни, я хочу, меняя жилище, иметь его всегда общее с тем, кто мне нужен.