- Я сам не любитель огласки, - согласился Чжунэ, - чем меньше людей знает о том, что происходит в нашей личной жизни, тем лучше для этой личной жизни.
Когда мы прощались, я сама поцеловала его, переборов сомнения и стеснительность. Это теперь мой парень, и я имею право в любой момент его потрогать, поцеловать… раздеть? Но лучше не надо, зачем, в самом деле, баловаться с взрывчаткой, когда не училась на сапёра.
Вечером у нас был семейный ужин, где я была пятой лишней. Сынён приехала с Гынсоком, Чжихё с Намджуном, а я сидела нечетной и пыталась представить, какие лица будут у всех, если я приведу шестым Чжунэ. Сынён начнёт вокруг него виться заботливой родственницей, прозондирует тему помолвки и серьёзности его намерений, Намджун будет на меня смотреть зверем, еле выдержит общество Чжунэ, а потом, когда все разойдутся, устроит мне лекцию и станет уговаривать бросить этого мерзавца. Чжихё, естественно, его поддержит, потому что полагается на мнение жениха, который якобы что-то там знает о Чжунэ. Я тоже думала, что знала о нём достаточно… Единственным, кто не испортит мне вечер, будет Гынсок. Тот вряд ли вообще в курсе, кто такой Чжунэ, если он не связан с искусством. А он не связан. Задача решена.
Зато между собой Гынсок и Намджун нашли общий язык. Оба начитанных и любознательных, они часами могли обсуждать какие-то серьёзные вещи, в которых мы – три сестрицы – ничегошеньки не понимали. При таких обстоятельствах, конечно, мне бы больше подошёл Чонгук, тут все были бы за него, да и он такой умник, что влился бы в беседы идеально. Под таким углом он стал мне нравиться ещё меньше, как тот, кого оценила бы семья, вопреки моим собственным желаниям. Моё вечное внутреннее противоборство уже отстаивало права Чжунэ за то, чтобы быть с нами одной семьёй, хотя я всё ещё не собиралась никому о нём рассказывать. Хватало диалога в голове, где я смогла переубедить всех и заставила уважать свой выбор. В реальности я бы никогда не смогла подобного на словах. Красноречие – не сильная моя сторона.
Когда мужчины уехали от нас, мы втроём ловко прибрали со стола, Чжихё привычно взялась перемывать посуду, а я и Сынён вышли в зал. Она вынимала шпильки из красивой высокой причёски, я плюхнулась на диван.
- Сынён, - обратилась я к ней.
- Мм? – довольная, задержалась она у зеркала, приводя себя в порядок даже на ночь, чтобы и спать красивой тоже.
- Я хотела спросить… на очень личную тему. Можно?
- Сколько сантиметров у Гынсока? – лукаво посмотрела она на меня через отражение. – Я не мерила.
- Да нет… о первом разе. О первом сексе.
- Ага, у тебя назрел вариант? – бросив всё из рук, она поспешила ко мне и села рядом. – Презервативы дать?
- Нет, ты что! – тронула я загоревшуюся щёку.
- Правильно, у парня у самого должны быть, а у какого нет – так с ним и спать не стоит.
- Сынён, дело не в методике и вот этих мелочах… знаю, знаю, это не мелочи, а очень важно! Но я о душевном состоянии. Я хотела спросить, что ты чувствовала к Чжебому, когда у вас это произошло?
- Любила его, конечно, - пожала плечами она. – Зачем бы иначе стала спать с парнем без гроша в кармане?
- А потом, когда он пропал? Что ты чувствовала тогда? – Я не очень помнила, плакала ли по нему Сынён, и как она пережила эту драму, я была мелковата. Но вряд ли ей было совсем всё равно? Я долгое время от неё о нём ничего не слышала, и только это выдавало, что рана имеется. С Чжихё она, конечно же, тоже об этом тогда не говорила.
- А потом я его разлюбила, - пожала плечами сестра, - потому что только безответственные мудаки так поступают.
- И тебе вообще не было обидно? Досадно? Ты ненавидела его? – Сынён призадумалась.
- Было, Чонён, разумеется, было. Но от этого же не умирают. Нет, есть дуры, которые режут себе вены из-за идиотов, но я никогда не стремилась отупеть до такой степени. – Она похлопала меня по руке. – Пережить можно всё, Чонён, кроме смерти. И возненавидеть можно всех за то, что они не соответствуют нашим ожиданиям и представлениям о них, в которых они идеальные. Ну, так и мы же не святые лапочки? Если ты не хочешь, чтобы тебе было больно, всегда держи скелет в шкафу, чтобы знать для себя, какую подлянку скрываешь ты, и получать от этого неимоверный кайф и удовлетворение. – Она обняла меня и поцеловала в щёку. – Но если всё-таки нужна будет контрацепция – обращайся, на что ещё старшие сёстры?
- Сынён! – шикнула я на неё, но тут появилась в дверях Чжихё и мы, чтобы не разоблачать нашего разговора, который бы не понравился средней из нас, улыбнулись, закончив обсуждение.
========== Глава со свадьбой ==========
- И чем закончились ваши разговоры с Чжунэ? – невзначай поинтересовался Чимин во время нашей очередной тренировки. Я осознала, что сейчас придётся врать. Как же я не любила врать! Но как по-другому быть? Выслушивать нравоучения? Терпеть их не могу, когда знаю, что не совершаю ничего противоестественного, и не собираюсь поступить предосудительно. Что я не люблю больше: нравоучения или ложь? Каверзный вопрос. Станет ли Чимин заниматься моим воспитанием? Он не казался таким же принципиальным, как Чонгук, и таким же обязанным за мной присматривать, как Намджун. Сказать ему правду? Является ли умалчивание обманом?
- Ничем особенным, - пожала я плечами.
- Долго думала для того, чтобы так и было на самом деле, - ухмыльнулся Чимин. Вот заноза! Всё-таки, не далеко от Чонгука ушёл в прозорливости.
- Я тугодум, что поделать.
- Он тебе нравится? – Я застопорилась, как отвечать дальше, опустила боевую палку и поставила её, уперев в пол, как посох. – Я не хочу лезть тебе в душу, пойми правильно, - уточнил Чимин, с тёплой благосклонностью без примеси покровительства, - мой интерес – не праздное любопытство.
- Мне нравились Чжунэ и Чонгук, - призналась я, отозвавшись на его позитивное участие, - но Чонгук дал понять, что я ему не нравлюсь, и ты дал мне понять, какой он человек. Теперь мне нравится только Чжунэ, что с того?
- Ничего, - спокойно рассудил Чимин. – От симпатии ни с кем ничего не бывает. От любви – другое дело.
- Ты сам-то любил хоть раз, чтобы говорить об этом? – насупилась я. Перед сном мы с Чжунэ всё-таки начали обмениваться милыми сообщениями, и я почувствовала, как неспокойно забилось сердце, когда я читала его слова, пожелания сладких снов, смотрела на поцелуйчики в конце фраз. Это уже не было обычной симпатией.
- Влюблялся – бывало, любить пока не приходилось. Но я видел настоящую любовь. К сожалению, в редких случаях она приводила к счастью.
- И тебе самому не хотелось бы её испытать?
- Не знаю, она манит и пугает одновременно, - улыбнулся Чимин, поправляя оби* на рубахе. – Если она не сложится, так вся жизнь кувырком пойдёт, но если складывается – то стоит того.
- Чего – того?
- Да всего, пожалуй, и стоит.
- Я бы не хотела любить так, чтобы быть зависимой. Получается, один человек завладевает всеми мыслями, и ради него постепенно бросаешь всё, забываешь обо всём… Нет, мне не нравится такой расклад, - подчеркнула я.
- При благоприятном исходе, тот, кого любишь, делает тебя сильнее, а не становится твоей слабостью или, тем более, тягостной обузой, мешающей нормально жить.
- Чонгук, похоже, считает реальным только второй вариант, что девушка для него была бы ненужной ношей.
- Не знаю, что он там считает, но лично я просто ещё не встречал ту, на которой бы остановился. Я так считаю. Возможно, не всякий мужчина способен останавливаться… - многозначительно протянул он, не глядя на меня. Не намёк ли это на Чжунэ? – Но, как я уже сказал, я и сам не знаю, хочу ли этого. А ты, значит, намерена сохранить свою самостоятельность и свободу от воли мужчины, что будет рядом?
- Именно. Я не хочу, чтобы мне диктовали, чем заниматься, какой быть, к чему стремиться…