На то, чтобы вникнуть в смысл прочитанного, консулу хватило нескольких секунд.
— Спасибо, Григорий Алексеевич: я — ваш должник. Когда вы это получили?
— Сегодня — оно ждало меня здесь вместе со всей прочей почтой до востребования.
— Хм. Вы, надеюсь, понимаете, насколько это серьезно?
— Думаю, да — хотя, возможно, и не во всех деталях. Российское правительство, насколько мне известно, в войне Севера с Югом однозначно приняло сторону Вашингтона. Географическое общество, между тем, вовсе не обязано лезть в политику; так что вникать в то, по какую из сторон баррикады оказались американские участники экспедиции — совершенно не мое дело. Но и создавать на этом месте дипломатические осложнения для своей страны я тоже не имею ни малейшего желания… Так что — жду вашего заключения, господин надворный советник.
— Да, я понимаю всю щекотливость вашего положения как начальника международной экспедиции… Я, разумеется, не могу вам ничего приказать, господин член-корреспондент; я могу лишь просить — и именно что от имени Страны: пожалуйста, хотя бы отложите ваше решение — на день, на два, на сколько получится.
— Ладно, уговорили… Но что это нам даст?
— Время. По всем признакам, нейтралитет Техаса доживает последние дни. Кто именно начнет вторжение — федералы или конфедераты — непредсказуемо, да и не важно; для нашего с вами вопроса, в смысле, неважно. А вот когда начнется война — в которую, почти наверняка, втянется и Калифорния — возникнет, по крайней мере, ясность…
Распахнутые окна комнаты выходили на море, и в эту самую минуту предвечерний бриз донес со стороны незамутненного облачностью горизонта отдаленный гром — который опытное ухо не перепутает ни с чем.
— Ну вот, Григорий Алексеевич, накаркал… Правильно, похоже, говорят, что тут, в Техасе, очень действует индейская симпатическая магия…
47
— Молодец, верно углядел! — похвалил своего юного спутника Расторопшин. — Только не останавливайся и не верти головой: если заметил слежку — ни в коем случае этого не показывай и веди себя со всей возможной естественностью.
— Это полиция или бандиты? — деловито осведомился тот и, чинно следуя инструкции, принялся разглядывать фасады в колониальном стиле и потемнелые от времени вывески магазинчиков на противоположной стороне Линденштрассе — облюбованной антикварами и букинистами окраины торгового квартала Нового Гамбурга.
— Да непонятно… Для полиции или контрразведки — слишком топорно работают, для бандитов — слишком прилично выглядят, для любителей с личным интересом — их слишком много… Скольких ты заметил, кстати?
— Двоих! Седой нигритянин в светлом костюме и нигритенок-рассыльный в форменной курточке.
— На самом деле их четверо; ну, в смысле — четверых я вижу сразу, а, может, есть и еще… Давай-ка притормозим — поглядим, что они предпримут.
Сели на открытой веранде кофейни и, ожидая заказа, принялись рассеяно изучать городской пейзаж. Преследователи тоже не мудрствовали лукаво: нигритянин в тропическом костюме (назвать его иначе, чем «седой джентльмен» ни у кого язык бы не повернулся) и парочка мулатов негоциантского вида заняли позицию на такой же веранде по диагонали через улицу, а парнишка-рассыльный принялся слоняться вокруг них от магазинчика к магазинчику, сверяясь якобы с какой-то бумажкой. У ротмистра даже возникло подозрение, что четверка специально мозолит ему глаза, отвлекая внимание от того, кто его реально ведет; никакого смысла в происходящем, однако, не просматривалось по любому.
Слежку за собой он, разумеется, обнаружил сразу, едва лишь они с Сашей вышли из гостиницы — прогуляться по городу, покуда Ветлугин получает инструктаж у русского консула. Кому тут занадобилась его скромная персона — совершенно непонятно: тут война, глядишь, начнется не сегодня-завтра и у калифорнийских Служб, равно как у техасской Госбезопасности, явно есть сейчас дела поважнее, чем топать целым взводом за отставным (да хоть бы даже и не отставным!..) оперативником российской военной разведки.
Разве что… А ну как калифорнийский посол тогда, на Фонтанке, вовсе не врал и не стращал нас, а честно предостерег — что «некие враждебные Колонии силы» проявляют к нашей экспедиции интерес нехорошего свойства? Да уж, наша гибель «в зоне контроля» калифорнийцев репутацию Колонии в глазах Метрополии, мягко говоря, не улучшит; вот вне той зоны контроля — тут да, «возможны варианты», о коих лучше не думать… «Мы будем охранять вас так, как мы это умеем», посулил, помнится, компаньеро посол — а эти умеют, что да, то да. Так может это всё просто-напросто негласная охрана, приставленная к нам Компанией?.. Как, однако, всё некстати!