— Я подожду здесь, мадам, — заявил он и даже улыбнулся.
Она вернулась к гостям, стараясь делать вид, будто ничего особенного не случилось. В комнате было шумно и сильно накурено; все шутили, спорили, смеялись. Джереми она нашла в углу, где толковали о последних беспорядках. Тронув его за плечо, отвела от собеседников.
— Это, может, и нелепо, — сказала Элисон, — но там, в прихожей, тебя спрашивает какой-то в форме, и еще один стоит снаружи у дверей, а двое вооруженных бродят вокруг дома. Они утверждают, что им надо повидать тебя…
Стоун как будто удивился, но тут же кивнул:
— Сейчас я с ними разберусь…
Она обиделась: он вел себя так, словно ждал этого визита.
— Ну, знаешь, если тебе было что-то известно заранее, мог бы по крайней мере предупредить…
— Не мог, перебил он. — Объясню потом…
Он вышел в прихожую, к военному. Элисон за ним.
— Я доктор Стоун.
— Капитан Мортон, — представился военный, хотя руки и не подал. — Пожар, сэр…
— Понятно, — сказал Стоун. Бросил взгляд на свой вечерний костюм. — Я успею переодеться?
— Боюсь, что нет, сэр.
К своему изумлению, Элисон увидела, как муж согласно кивнул:
— Понятно.
Он повернулся к ней и добавил:
— Придется мне уехать…
Лицо его не выражало ровным счетом ничего, и от этого происходящее становилось похожим на кошмар. Она недоумевала, ей стало страшно.
— Когда ты вернешься?
— Не знаю. Через неделю, через две. А может, позже…
Она старалась говорить тихо, но не могла овладеть собой.
— Что это все-таки значит? Ты арестован?
— Да нет, — ответил он, усмехнувшись. — Ничего подобного. Ты там извинись за меня перед гостями, хорошо?..
— Но эти люди, они с ружьями…
— Миссис Стоун, — вмешался военный, — на нас возложена задача охранять вашего мужа. С этой минуты с ним ничего не должно случиться…
— Вот именно, — сказал Стоун. — Видишь, я неожиданно стал важной персоной…
Он еще раз улыбнулся странной, вымученной улыбкой и поцеловал ее. И не успела она до конца осознать, что происходит, как он уже вышел на улицу: капитан Мортон — справа, второй военный — слева. Третий, с карабином, безмолвно пристроился сзади; человек у машины отдал честь и распахнул дверцу.
Вспыхнули фары, дверца захлопнулась, машина дала задний ход, развернулась и исчезла в ночи. Миссис Стоун все стояла у порога, пока один из гостей не подошел и не спросил:
— Элисон, что с вами?
Она нашла в себе силы улыбнуться и ответить:
— Да нет, ничего. Джереми пришлось срочно уехать. Вызвали в лабораторию: опять какой-то затяжной эксперимент и что-то там не получается…
Гость покачал головой и сказал:
— Жаль. У вас сегодня было так славно…
Стоун откинулся на сиденье и пристально взглянул на военных. Лица у них были по-прежнему непроницаемо спокойны.
— Что у вас есть для меня? — спросил он.
— Для вас, сэр?..
— Да, черт побери. Что вам для меня передали? Что-нибудь должны были передать…
— Ах да, сэр.
Ему вручили тоненькую папку. На темной обложке было выведено по трафарету: «Программа «Скуп». Краткие сведения».
— Это все?
— Все, сэр.
Стоун вздохнул. О программе «Скуп» он никогда до этого дня не слышал; придется проштудировать папку самым тщательным образом. В машине слишком темно. Впрочем, время для чтения будет потом, в самолете. Он стал припоминать события последних пяти лет, начиная с того довольно необычного симпозиума на Лонг-Айленде и выступления коротышки-англичанина, который, если разобраться, положил всему этому начало.
Летом 1962 года на Десятом биологическом симпозиуме, состоявшемся в Коулд-Спринг Харбор на острове Лонг-Айленд, выступил английский биофизик Дж. Меррик. Доклад его назывался «Частоты биологических контактов в соответствии с вероятностями видообразования». Меррик слыл бунтарем, не признающим авторитетов, и пользовался репутацией человека, не отличающегося особой ясностью мышления: недавний его развод и присутствие на симпозиуме яркой блондинки-секретарши лишь упрочили подобную репутацию. Представленный им доклад не вызвал сколько-нибудь серьезного обсуждения, мало кого заинтересовали и основные его идеи, сжато резюмированные в заключительной части следующим образом:
«Итак, мы установили, что вероятность первого контакта с внеземной жизнью предопределяется вероятностями видообразования. Неоспорим тот факт, что сложных организмов на Земле мало, а простые чрезвычайно многообразны. Существуют миллионы видов бактерий и тысячи видов насекомых; однако приматы представлены очень небольшим числом видов, а человекообразные обезьяны — всего четырьмя. И наконец, человек представлен лишь одним-единственным видом.
Аналогичная закономерность проявляется и в отношении численностей отдельных видов. Простые существа встречаются неизмеримо чаще, чем сложные организмы. На Земле живет три миллиарда человек, и нам представляется, что это очень много, пока мы не вспомним, что обыкновенная колба может вместить бактерий в десять и даже в сто раз больше.
Все доступные нам данные о происхождении жизни указывают на эволюционное развитие от простых форм жизни к сложным. Это положение справедливо для Земли, справедливо оно, по-видимому, и для всей Вселенной. Шепли, Мерроу и другие авторы подсчитали число планет в ближайших к нам областях Вселенной, на которых возможна жизнь. Мои расчеты, приведенные выше, касаются относительной распространенности во Вселенной организмов различных видов.
Цель, которую я себе поставил, заключается в определении вероятности контакта человека с другими формами жизни. Вероятности эти воспроизводятся в следующей таблице:
| ФОРМЫ ЖИЗНИ | ВЕРОЯТНОСТЬ СОПРИКОСНОВЕНИЯ |
|---|---|
| Организмы одноклеточные или еще меньшего размера (чистая генетическая информация) | 0,784 |
| Организмы многоклеточные, простые | 0,194 |
| Организмы многоклеточные, сложные, но не обладающие развитой нервной системой | 0,014 |
| Организмы многоклеточные с развитыми системами органов, включая нервную систему | 0,0078 |
| Организмы многоклеточные с нервной системой, способной перерабатывать информацию высокой сложности (на уровне возможностей человека) | 0,0002 |
| Итого | 1,0000 |
Исходя из вышеуказанных соображений, я прихожу к выводу, что первым соприкосновением человека с внеземной жизнью будет контакт с организмами, если не идентичными земным бактериям или вирусам, то сходными с ними. Последствия такого контакта внушают серьезные опасения, если принять во внимание, что три процента всех видов земных бактерий способны оказывать то или иное вредное воздействие на человека».
Далее сам Меррик признал возможным, что первым таким контактом станет контакт с бациллами чумы, завезенными с Луны первыми космонавтами, которые там побывают. Это предположение сильно позабавило собравшихся ученых.