«Нет!», — молился Майкл Хью, но было слишком поздно. Публика была в ужасе: обезглавленный, Джереми Якс раскрыл свою ничтожную мышиную сущность.
ОПАЛЫ
Джеймс Бранч наткнулся на опалы в Манхэттене, под землей. В этом чувствовалась рука провидения. Дело было так.
Джеймсу было двадцать пять, он был одинок и застенчив. На его лице выделялись бледно-голубые глаза и поразительно ровные зубы. Он работал бухгалтером на Уолл-стрит, а жил в Примптоне. Каждый вечер после работы он брал такси до «Флэт Майклз», ресторанчика в Ист-Виллидж, где заказывал блюдо под названием «Бизон», «Гаршнеп» или дежурное блюдо, странную стряпню, именуемую «Виттлз».
Ужин был лучшим временем дня для Джеймса. После подсчета и пересчета цифр с восьми до шести он предавался абстрактным размышлениям и давал волю своим чувствам. Он не был болтуном, выпивохой, завсегдатаем ночных клубов или спортсменом, единственное, что доставляло ему удовольствие, была еда. Джеймсу нравился элемент непредсказуемости в меню «Флэт Майклз». За последний год он попробовал «Притворщика», «Осужденного», «Редкостную штучку», «Шейку» и «Пустомелю». Он смаковал названия блюд так же, как и саму еду. Джеймс ценил простые вещи, он был поклонником добротных железных заборов и хайку. Он чувствовал, что в блюдах, подаваемых во «Флэт Майклз» (в том числе и в названиях), есть что-то от Старого Света, доля романтики, как будто средневековый странствующий рыцарь охотится для Джеймса, чтобы добыть ему еду. Джеймс страдал заиканием, и поэтому, готовясь сделать заказ или ожидая блюдо, он тренировался.
— «Лангостино», «лангостино». — Каждый вечер Джеймс шептал название заказанного блюда, как заклинание или имя женщины, которая должна вот-вот появиться.
— «Сувлаки», — шептал он. — «Каламари».
Эта привычка приносила ему удовлетворение и успокаивала. Она упорядочивала его день и сделала его постоянным клиентом заведения. Ресторан пользовался популярностью у эксцентричных и одиноких людей, поэтому к вечеру все столики были заняты. По этой причине Джеймс всегда старался приехать около шести. Однажды октябрьским вечером он задержался и добрался до ресторана только к семи.
— Придется подождать час, пока освободится столик. Мне очень жаль, — сказал Хуан. Хуан был любимым официантом Джеймса. — Маленькое чистилище, — посмеиваясь, повторил он.
Иммигрант Хуан был очень набожен. Чистилище было одним из слов, которое он мог выговорить.
— Даже для постоянного клиента? — шепотом поинтересовался Джеймс.
Хуан печально вздохнул.
— Час в чистилище, мистер Джеймс. Мне очень жаль.
Джеймс вышел на улицу и отправился бродить по близлежащим кварталам. Он был человеком привычки — есть в другом месте он не хотел, поэтому решил погулять часок. Он остановился на углу послушать бродячего уличного певца, которого часто встречал в подземке. Это был долговязый черноглазый гитарист по имени Благопристойный Джон. Идя по улице, заглядывая в витрины, Джеймс увидел хорьков в «Животных Танди», пирожные в «Позволь им попробовать пирожное», кожаные боксерские трусы в «Рабстве Барби». Джеймс никогда не заходил в подобные заведения, но остановился перед открытой дверью рассмотреть бюстгальтер из железных колец, выставленный на витрине. Джеймс решил, что в этом магазине его сосед, Патрик Ригг, бывает частым гостем.
— Вам нравится?
Джеймс в смятении обернулся. Позади него стояла рыжая женщина в вызывающем блестящем бикини и высоких черных сапогах. Она курила сигарету. Ее голые руки и бедра были в мурашках, а на передних зубах были наклеены буквы: Б-А-Р-Б-И.
— О… я… — растерялся Джеймс.
— У меня перекур, — Барби бросила сигарету на землю и затоптала ее каблуком.
— Да, понимаю, — сказал Джеймс.
Барби, пританцовывая, начала приближаться к нему. Виляя бедрами, она заставила Джеймса отступить в магазин и зашла следом, закрыв за собой дверь.
— Уф, — поежилась она, — холодно!
— Ага, — согласился Джеймс.
Барби стояла между ним и дверью. Она повернулась, сделала пируэт, так что зазвенели металлические детали ее наряда.
— Классно! У нас распродажа. Звучит примерно так: «Скоро праздники, поэтому вам необходимо…»
Джеймс покраснел:
— Я… собственно, ничего не собирался покупать…
— Шары и цепи подешевели, — объясняла Барби. — А также зажимы для сосков.
Джеймс нервно огляделся. На стенах висели маски, кляпы и устрашающего вида хлысты.
— Мне просто нужно в туалет, — соврал он.
— Конечно. Для покупки требуется время. — Барби зевнула и сделала знак рукой. — Видите этот стеллаж с вагиноимитаторами?