Эдвина отбросила темные с проседью локоны от пылающих щек. Пари? Ничего у этих распущенных кошек, с Алисой Пенни во главе, не выйдет!
Гарри Петтифер был довольно приятным мужчиной благородного происхождения. Если бы не его отец – сэр Роджер Петтифер, доведший семью до нищеты своей неуемной любовью к опасным затеям, – его младший сын получил бы свою долю наследства. Однако… ему пришлось стать дворецким у своего друга.
Дэниел Сэмпсон сделал блестящую карьеру, пройдя путь от скромного продавца до крупного владельца роскошных магазинов, в то время как Гарри жил на широкую ногу и нет-нет да занимал у своего друга. Затем Роджер Петтифер обанкротился, и его сыновья остались без средств к существованию. Однако Дэниел Сэмпсон простил своему другу долги и осторожно – полушутя, полусерьезно – предложил Гарри должность дворецкого. После смерти друга Гарри остался дворецким у его вдовы. Он получал вполне приемлемое жалованье, и если бы захотел уйти, Эдвина была бы не вправе его удерживать.
– Во сколько мы выезжаем к Хизкоутам?
– В восемь, – отозвалась Элизабет. Сегодня вечером они собирались на тихий семейный ужин к близкой подруге Элизабет – Софи Хизкоут. Это была весьма привлекательная брюнетка двадцати двух лет, с острым умом, который и не думала скрывать, что в глазах высшего света делало ее непривлекательной невестой – какой муж захочет иметь жену умнее себя. Обе молодые женщины успехом в обществе не пользовались – их яркая индивидуальность не укладывалась в привычные рамки, а с тех пор как после смерти отца, маркиза Торникрофта, Элизабет несколько лет назад переехала из сельской местности в город, эти незаурядные натуры потянулись к друг другу и стали неразлучны.
– Лиззи, ты на меня не обидишься, если я не поеду с тобой к Хизкоутам? Знаешь, меня пригласили к Марии Фэрроу, у нее сегодня званый вечер. А тебя могла бы сопровождать к Хизкоутам твоя служанка Джози.
– Нет, бабушка, не обижусь. Я побуду у Софи совсем недолго. Завтра мы решили посетить Брайдвелл… – осеклась на полуслове Элизабет, поскольку бабушка презрительно фыркнула. – Бабушка, мы надеемся, что добрые люди пожертвуют… – Элизабет не договорила.
– Я должна сказать вам, юная леди, что я не такая богатая, чтобы тратить свое состояние на каких-то воровок и падших женщин! – Эдвина решительно поднялась из кресла и быстро пошла к двери.
– Бабушка, я же не прошу у тебя целое состояние, – вздохнула Элизабет. – Я согласна на несколько фунтов стерлингов. Мы бы купили этим женщинам разных тканей, из которых они могли бы что-нибудь сделать на продажу – фартуки или носовые платки…
– Если бы они не воровали носовые платки и фартуки, живя на воле, им теперь не пришлось бы шить эти вещи, сидя в тюрьме! – выкрикнула бабушка с порога.
– А ты не задумывалась, почему они воровали? – Элизабет вскочила со стула и пристально на нее посмотрела. – Да чтобы накормить своих голодных детей! И что же, теперь они должны вечно расплачиваться за свою единственную ошибку? Однажды я тоже ошиблась, ты забыла? – Бабушка и внучка молча смотрели друг другу в глаза. Первой заговорила Элизабет. – Извини меня, бабушка, – виновато проговорила она и снова села. – Я давно хотела попросить тебя… – Она замолчала, подбирая слова. – Те деньги, что ты откладываешь на мое приданое, похоже, останутся нетронутыми, так как я не хочу выходить замуж. Но если они действительно предназначены мне, то умоляю, разреши мне взять хотя бы небольшую сумму, чтобы я могла…
– Ты права в одном, – нетерпеливо перебила бабушка, – я коплю эти деньги для тебя, дорогая, и если ты думаешь, что я пущу на ветер заработанные с таким трудом гроши, то горько ошибаешься! Лучше я отдам эти деньги твоему мужу, даже если он проиграет их в карты!
– Вот-вот, – укоризненно проговорила Элизабет, – мужчины, которых ты прочишь мне в мужья, именно так и поступят! Наверное, мне лучше выйти замуж за священника – уж его-то я смогу уговорить дать мне денег на бедных!
– Ха! Ты полагаешь, я об этом не подумала? Никаких священников, это оговорено в завещании. Выйдешь замуж за священника – лишишься приданого!
– Бабушка, я тебя очень люблю, но отсутствие у тебя сострадания к бедным меня убивает! – Элизабет в отчаянии заломила руки.
– Лиззи, я тебя тоже очень люблю, но твоя неумеренная страсть к благотворительности убивает меня! – пожала плечами Эдвина, выходя из гостиной.
Леди Ребекка Рэмсден перестала читать и, подняв голову, устремила взгляд бирюзовых глаз куда-то вдаль. Этого не может быть! Она разгладила газету и перечитала сообщение. Надо же! Это правда! Прямо так и написано, черным по белому! Сложив газету, Ребекка поднялась из кресла и направилась к двери. В коридоре она наткнулась на своего пожилого дворецкого.