— Паап! Очнись, мы собираемся! Революция!
— Псих-самоубийца! — индеец вытер ладонью окровавленный рот. Надо ж было сообразить, сваливаться ему на голову, тыкать столом и орать «стой, гони бабки». Вот и естественная реакция. Чего ж теперь.
Труп в солдатской форме без погон, с растерзанной глоткой, валялся у его сапог. Пацан совсем. Дезертир, такие побегут теперь всюду, крысята с тонущего корабля государства. Впрочем, сам людоед одет был не сильно роскошнее, блеклые, лохматящиеся по кромкам джинсы, серая рубаха без ворота и простецкие веревочные сандалии с подошвами из автопокрышки. Индеец подобрал заслуженный, потертый «томми-ган» военного образца, снял с трупа ремень с парой подсумков с магазинами. Да и фляга пригодится. Показалось, мертвый дурак шевельнулся, и убийца поспешно отступил, словно и правда ждал — воскреснет.
С оружием в руках «лицо превращается в комбатанта и более не пользуется защитой международного права», мысленно процитировал он. В жопу право, без оружия ты кошелек на ножках и с ушками. Подстрелят влет. А зачем нам такие хлопоты?
Ох, начнется теперь герилья, ох и весело отпразднует народец.
Индеец поглядел, не щуря странных багряных глаз, в ясное голубое небо, на пылающее солнце, и почему-то спросил:
— Ну что, ты доволен? Будет тебекровищща, ужрешься!
Не следует считать военных идиотами, есть среди них головастые. Изредка. Если чинами ниже генералов, — подумал индеец, заглядывая в переулок, поверх беленого кирпичного заборчика. Да, сообразили, поставить заграждения за поворотом, всякий кто проедет — уткнется радиатором, внезапно. И сбоку — пулеметное гнездо. Если вдруг — хлестнет с фланга, колеса в клочья, в машине фарш. Отбегались.
Но сейчас пулеметчик пялился на дорогу, опираясь локтем на дырчатый кожух. Не его рубашке хаки с короткими рукавами под мышками темнели круги пота. Вонь индеец унюхал издали. Разленились расплылись, мелкопогонники.
Перед черно-белыми брусьями заграждения стоял кругленький желтый «Порше». Двое солдат с винтовками за плечами и сержант в фуражке и темных очках-авиаторах. На пассажирском месте сидел седой, очкастый пожилой хмырь в летнем белом костюме и растерянно вертел головой.
Но он вояк не интересовал. Они окружили вполне симпатичную, да что, более чем симпатичную брюнетку в джинсах и голубой блузке без рукавов. Отличная фигура, испанский тип… а-а не иначе благородные гидальго рвут когти, а эти щенки помешали ретираде.
А вот это нехорошо. Офицер, прыщеватый и лядащий, дернул девицу за руку, что-то сказал, заржал, показывая плохие зубы, солдаты заржали тоже. И пулеметчик с нашивками старшего капрала раскосоротился.
Офицерик ткнул пальцем в машину, потом изобразил неприличный жест. Девица отшатнулась, ну да, ясно. Вот он уже и лапки к ней тянет. Схватил за талию и толкает на капот.
Подобное индеец уже видел, ничего в истории не меняется. Он снял с плеча «томми» и пристроил на кромке невысокой ограды. Счет все одно уже открыт.
Фьюти-фьюти, камышовка, куда скачешь, плутовка?[31]
Первым, конечно, три пули получил не похотливый сержант, а босяк у пулемета. Тах-тах-тах… валится. Ствол на солдат — плавно — один и второй
Офицерик оттолкнул девушку, отшатнулся от бывших подчиненных, брызжущих кровью и дергающихся у колес, рванул из новенькой коричневой кобуры «кольт» — упал с дырой против сердца. Белла чао, чао.
Девица молодцом, в обморок не рухнула, и когда возле машины объявился спаситель, визжать не стала. Глазища, правда, дикие.
— Кто вы такой? Это вы?
— И вам буэнос диас, синьорита. Я… ну, дон Сапата[32]. Помогите оттащить загородку! — скомандовал он. — Куда несетесь?
— На… на аэродром в Сиверхе.
— Знаю. Кто-то вас заберет?
— Ну да.
— Отменно. Услуга за услугу, подбросите и меня. Я еще пригожусь. Так, оттащили. Теперь за руль. Это кто с вами?
— Отец.
— Садитесь, заводите.
Он сходил и забрал пулемет с парой коробок лент. Старая добрая «пила Гитлера», почти новая, в густой смазке, покойник, ты и локо, не мог нормально очистить. Но ничего, стрелять будет.
С трофейным МГ он уже имел дело на Сицилии. Веселая ночка, сажать старушку Вако,[33] набитую десантом, во тьму на вспаханное поле. Он все же подломил шасси на пробеге, такой же криворукий удод не убрал кучу камней, но выгрузил-то всех без царапины.