Ах да… с перекошенной мордочки мертвеца снял темные очки, неплохие рейбаны, реквизировал, крысеныш, не иначе. Нацепил на нос, не надо пугать народ, от такой жизни у народа и без того нервов не хватит.
— Я залезу назад. Гоните вовсю, плевать если начнут палить или бегать перед машиной, давите к дьяволу… как вас?
— Мерседес, — она и сама не знала, почему назвала полное имя, как в церкви. — Мерси.
— Мерси, ваше дело нас домчать, хлопоты по дороге дело мое. Ола?
— Ола!
Мотор взревел и «Порше» прянул вперед. Бойкая машинка. И повороты брала изящно. Хотя индеец предпочел бы сейчас «Саладин» с трехдюймовкой. Водила Мерси отлично, природная гонщица, бензин в крови. Но за что новоявленный дон Сапата не любил открытые машины, километров десять, и покрываешься слоем пыли. Хорошо, вспотеть ему не грозило. Помнится, «пустынные скорпионы»[34] завидовали, наш-то капитан всегдачистенький, аккуратист… знали бы. Тогда он тоже носил темные очки.
Они почти проскочили. Армия занималась наведением порядка, как это понимала, полиция сама разделилась на ловцов и беглецов. Белый указатель «Аэропорт Сиверхе 15 км» мелькнул справа, гордый аэропорт — три ангара, две полосы, и пяток старых обшарпанных поршневых куриц времен войны.
Аэродром искали не они одни. Из-за сарая у дороги выварнул мордатый «Додж три четверти» в бурых и зеленых полосах, с браунингом на стойке в кузове. За ним зеленый грузовик с тентом. Солдаты нового, народного, революционного и справедливого режима… Пулеметчик Доджа выпустил очередь перед их машинкой. Пули взбили фонтанчики пыли, выстрелов кроме индейца никто в «Порше» не услышал. Сапата крикнул:
— Гони, как к дьяволу!
Ему, не дьяволу, пришлось сидеть поверх багажа в и так тесном отсеке за сиденьями, но в нижней турели бомбера еще теснее, а он справлялся.
Пристроить пулемет — сошки корябают краску, ну да и машине осталось недолго.
Дрррр — сказал МГ, гильзы полетели в сторону, остро потянуло бездымным порохом, всегда любил этот запах по вечерам, одна по закону пакости попала индейцу за шиворот, обожгла спину, плевать.
Долж споткнулся, из радиатора ударил фонтан пара, еще пару секунд он вилял по дороге, отвалил в сторону, на обочину. Пулеметчик в хаки струхнул и упал на дно кузова. Грузовик тоже притормозил. Однако же, пауза ненадолго, дорога упирается в аэродром, других своротов тут нет.
Браунинг снова загавкал, Сапате рвануло плечо. Дьябло, зацепило. Дыра под ключицей, пока закроется…
Лишь бы в мотор не попали, хоть какая-то защита сзади, но если мотору смерть, им тем более.
И он не успел дать очередь по грузовику, скрываясь за поворотом.
Желтый «Порше» вкатил в белые сварные ворота, выломав полосатую рейку шлагбаума. Никого в будочке на входе не оказалось. И вообще никого под ясным, блеклым, горячим небом.
Длинные полукруглые ангары военного образца из блестящей волнистой жести, рядом на желто-пегой выгоревшей траве — зеленый тряпично-фанерный высокоплан, «Пайпер Каб». На растопыренных ногах шасси похожий на кузнечика. Кто-то в самолете, увидав их тарантас, запустил двигатель, двухлопастный пропеллер завертелся, мотор закашлял и застрелял голубым дымом. Пилот выпрыгнул из просторной кабины и побежал к ним. Молодой парень в сером летном комбезе, чернявый и вихрастый. Хорошее лицо, смелое и чистое.
— Пабло, Паблито! — Мерси тормознула так, что взрезала покрышками рыжую почву. Выпрыгнула, замахала голыми руками. Оглянулась.
— Ой, вы ранены? Сапата?
Ну да, дырка в рубахе не очень шла образу.
— Ерунда, царапнуло. Мы, женихи смерти, порода прочная. Дубы дубами.
«Женихом смерти»[35] он, правда, пробыл недолго и с печальным финалом. Ну да сами виноваты.
«Пайпер» берет троих с багажом, это максимум, и кто-то тут лишний.
— Мерси, хватайте папу (тот с трудом выбрался и вытаскивал чемодан), живо в кабину и уносите кости. Я останусь, прослежу.
— А вы, а сами…
Ее отец захлопал кроткими совиными глазами за круглыми стеклами очков, поставил чемодан и сказал:
— Главное ее. Мне-то все равно, ее увезите.
— Не майтесь дурью, падре, — сказал индеец.
Он буквально впихнул девицу в объятия загорелого Пабло, указал на ее отца, на самолет, показал три пальца — летчик закивал.
«Люблю умных мальчишек», подумал индеец, вытащил свой пулемет и пошел к воротам.
Кто-то то ли медальку мечтал получить, то ли боялся расстрела, но грузовик заревел у ворот, когда самолет только начал разворачиваться на взлет.
35
[6] Самоназвание отрядов испанских анархистов Ф.А.И. во время гражданской войны в Испании.