— Благословляю. — женщина демонстративно достала платок оттирая красивые крупные слезы.
Я стояла, не понимая что делать дальше. Кроин взял меня за правое запястье и надел браслет. Металл тут же растворился на коже, превращаясь в красивую массивную татуировку помолвочного амулета. Второй он протянул мне вместе со своей ладонью. Настал мой черед надевать на него наручник, ну то есть, амулет. Обменявшись татуировками, мы так и стояли у всех на глазах, не отпуская друг друга.
— А поцелуй! — потребовал белобрысый кузен.
— Бэнни! — воскликнула «молодой баран» — Прекрати!
— А чего прекращать? — скалился детина. — У них вон уже, сдвоенная аура! Чего им стоит один поцелуй для нашей радости?
— А и правда! — вскричала тетушка. — Когда еще, если не сейчас! Давайте, целуйтесь! Соскучились небось друг по другу!
— Да, правильно, мы все тут свои! Нечего стесняться! Ладди, покажи класс, мы хоть позавидуем!
Я со страхом уставилась на декана. Его родственники продолжали одобрительно галдеть. Родители молчали, предоставляя выбор сыну. Ну а сын… с хищной, абсолютно довольной улыбкой склонился ко мне и его сухие горячие губы накрыли мои. От неожиданности, что декан согласился на уверения родни так быстро, я слегка приоткрыла свои губы, и завоеватель этой оплошностью тут же воспользовался. Его язык ворвался нагло, с пытливостью исследуя недозволенные мною, но дозволенные родичами глубины. Рука его при этом прижимали мою талию к своему поясу, очень твердому поясу, а вторая надежно зафиксировала затылок, чтобы я никуда не делась от его вездесущих губ и языка.
Когда первый страх и потрясение от вторжения прошли, по мне прокатилась жаркая волна огня, закручиваясь в спираль в области солнечного сплетения, и превращаясь в вихрь по мере продвижения вниз. Я не отвечала на поцелуй, лишь висела на его руках в силах только чувствовать эту лавину и ураган страсти… И… вдруг поймала себя на том, что не хотела бы, чтобы это заканчивалось.
Но всему приходит конец. Ладер нехотя оторвался от моих губ и осторожно распрямился. Меня же продолжало трясти, и коленки так и подгибались, будто их хозяйку всё еще сминала бетонная плита. Вот он каков был, мой первый поцелуй. Пусть и фиктивный, как вся моя жизнь.
Глава 15
На обратном пути, едва сев в экипаж, я тут же задрала брючину и отвязала холщевый мешочек.
— Мама! — пискнул оттуда мой пропуск на свадьбу с деканом.
— Проснулся? — достала я крылатого и прижала к груди.
— Спи еще! — шикнул на него «жених», — дома накормлю!
Зубастик запрыгнул ко мне на плечо и ластился к щеке, щекоча чешуйками. Я поглаживала его по жесткой спинке, не в силах поднять глаза на Кроина после нашего хм… ненастоящего поцелуя. Хотя для меня… он был самым что ни на есть взаправдашним, даже более реальным, чем сидящий на плече драконенок, называющий меня мамой. А вот для Ладера, это всё оказалось лишь «деловыми отношениями».
Благоликий, неужели я подалась всеобщей истерии под названием «Ладер Кроин» и буду так же по ночам рыдать в подушку, горюя от неразделенных чувств и жадно ловить его взоры на парах? И из-за чего? Из-за того что он позволил себе меня поцеловать на потеху своим родственникам!? Дэн точно мне последние мозги отбил, если так.
— На будущей недели мы оба получим освобождения от занятий. — тихо проговорил Кроин, глядя на нашу идиллию с Зубастиком.
— И мне тоже дадут? — не поверила я.
— Да. Положено обоим. И невесте и жениху. Нам надо будет многое подготовить. Родители соберут кучу гостей. Всё должно быть на высшем уровне.
Я вздрогнула: а еще наивно надеялась удержать всё в тайне. Но с Ладером привычная схема не работала.
— Если хочешь, твоих родителей тоже пригласим. — тихо предложил декан.
— На фиктивную свадьбу? — горько хмыкнула я. — Их-то зачем вводить в заблуждение?
— Может ты и права… — не стал спорить со мной он.
— И когда ваша командировка?
— Через несколько дней после церемонии.
— А что будет со мной после церемонии?
— А что будет? — пожал плечами декан. — Будешь Леди Кроин.
— Вы знаете, о чем я спрашиваю! — злилась я.
— Через некоторое время получишь свиток с печатью от моего лекаря о том, что ребенок погиб в утробе. — обыденно произнес он.
— И вам не жалко вашей матери? Вы о ее чувствах подумали? — про свои я и вовсе решила деликатно умолчать. Хотя зря!
— Мэри. — он пересел ко мне, шикнув на потревоженного драконенка, — иногда, для дела, нужно поступаться с чувствами других людей. Даже своих родителей. Безопасность империи не идет ни в какое сравнение с чувствами отдельных людей.