— Желаю вам доброй ночи и благословения Господа, — сказал послушник. Затем он удалился.
Герольт закрыл за ним дверь и задвинул щеколду. Затем он вернулся к своему ложу, положил меч на место и снова попробовал вино. Пренебречь таким добром действительно было невозможно. К тому же это был совсем небольшой кувшин. Вина из него хватало на пару кубков.
Герольт не чувствовал опьянения, но тепло разошлось по его телу с головы до ног. Он вытянулся на соломе, положил руки под голову и окинул взглядом темноту. Блаженство наполняло его. Этому чувству не могла помешать даже мысль о сломанной оси. Завтра два послушника отправятся вместе с ними к карете и починят ее — об этом уже распорядился приор. Ну что ж, придется потерять еще один день да еще заплатить монастырю за починку. Однако особых причин для недовольства у рыцарей все-таки не было. Они, похоже, уже проехали один из двух опаснейших отрезков своего пути во Франции. За спиной остались четыре дня дороги. Вполне может быть, что в Марселе они действительно ускользнули из сетей, расставленных искарисами. Следующий опасный отрезок начинался в одном-двух днях пути от Парижа. С Божьей помощью, соблюдая величайшую осторожность, они достигнут своей цели, доберутся до замка тамплиеров и передадут Святой Грааль в руки Армана, который ждет их уже несколько месяцев и, должно быть, не находит себе места. С чувством глубокой веры в удачу Герольт наконец погрузился в сон.
9
Герольт видел сон, приправленный сильнейшими страстями, которые днем он изгонял из своей души. Подобные сны он не видел уже несколько лет.
Ему снилась Беатриса. В этом сне она почувствовала страсть рыцаря и поняла, что его любовь значит для нее гораздо больше, чем чувства Мориса. И теперь она пришла к Герольту в конюшню, чтобы признаться ему в своей любви.
Он смотрел на Беатрису при слабом свете фонаря, который та поставила на ящик с овсом, хранивший в себе Святой Грааль. На Беатрисе была лишь тонкая, почти прозрачная рубашка, которая окутывала ее подобно туманной дымке. Она была изготовлена из тончайшего муслина шафранового цвета. Свет фонаря проникал через одежду Беатрисы, отчетливо обозначая волнующие формы ее тела. Она приближалась к Герольту с проницательным взглядом и соблазнительной улыбкой на лице. На ходу ее одежда колыхалась, словно с ней играл легкий ветерок, и обтягивала обнаженное тело девушки. К груди эта ткань прилегала так плотно, что через нее свободно проступали соски. Сквозь одежду Беатрисы просвечивалось, суля несказанное наслаждение, темное руно под плоским животом.
— Беатриса, — пробормотал Герольт, не в силах оторвать от нее взгляд. Он буквально пожирал ее глазами, и кровь мчалась по его телу, закипая на бегу.
— Да, мой любимый, — нежно прошептала она. — Я пришла. Ведь ты уже давно мечтал об этом. Я тоже не смогла больше ждать. То, что нам суждено, должно произойти.
Робость смешалась с возбуждением, охватившим Герольта. Он привстал на своей соломе. И внезапно рыцарь понял, что он не спит! Беатриса и в самом деле пришла к нему в конюшню, и она была почти голой!
Когда Герольт это понял, он в первую очередь почему-то подумал: «Где она сумела найти такой наряд?» Вопрос «Как это могло произойти?» пришел ему в голову уже позже. Должно быть, прозрачную накидку ей тайно купил Морис, еще в порту Зефира Магна. Купил, чтобы однажды взглянуть на Беатрису в этой одежде и обнять ее. Эта мысль взбесила Герольта и вызвала в нем приступ жгучей ревности. Француз задумал соблазнить девушку своим подарком! Он собирался поступить с ней так же коварно, как уже поступал с другими женщинами, заманив их в постель!
— Я знаю, о чем ты сейчас подумал, — прошептала Беатриса, опускаясь рядом с Герольтом на колени. — Но забудь о том, что было. У тебя нет причин ревновать. Моя любовь принадлежит только тебе. И отдаться я готова только тебе. Если бы это было не так, неужели я пришла бы к тебе в таком виде этой ночью?
— Неужели ты любила меня всегда? — спросил Герольт недоверчиво.
— С самого начала — нет. Но Господь вовремя открыл мне глаза. Я увидела, кто действительно достоин моей любви. Только ты, мой любимый!
Беатриса нежно прикоснулась к щеке Герольта. Кончики ее пальцев скользнули по губам юноши. Ее рука начала блуждать по его груди.
Герольт тоже хотел протянуть к Беатрисе руки. Желание его было очень сильным, и все же что-то удержало юношу от этого поступка. Тем не менее сила желания продолжала нарастать.