Линкольн Элсуорт не имел на борту дирижабля определенных обязанностей. Отчасти он играл роль проворного помощника там, где нужны дельные руки, отчасти же — если возникнут интриги — мог только усложнить психологический климат. Место штурмана-навигатора, о котором мечтал Элсуорт, в итоге досталось его вечному сопернику в борьбе за благосклонность Амундсена — Ялмару Рисер-Лар-сену. Помимо этой ответственной задачи заместитель Амундсена был fotob в любую минуту взять на себя функции пилота, а возможно, и спасателя.
В противоположность трем другим лидерам пилота дирижабля, Умберто Нобиле, полярником никак не назовешь. Изящный южанин был по натуре скорее человеком умственного труда. Полковник имел инженерное образование и занимал пост директора завода. Обычно он работал за письменным столом, а перелет был для него математической задачей, которую предстояло реализовать на практике.
Дирижабль — аппарат огромный, но уязвимый. Для конструктора все предприятие основывалось на целом комплексе расчетов. Каждый компонент нужно было просчитать и принять в соображение — расстояние, вес, температурные условия, влажность, силу ветра, балласт, объем горючего. Дистанции огромны, и малейшая погрешность за чертежным столом могла привести к катастрофическим последствиям. Участвуя в экспедиции, Умберто Нобиле делал ставку на ее удачный исход. Он не был авантюристом, то бишь ничего не отдавал на волю случая. С профессиональной точки зрения перелет «Норвегии» знаменовал явный разрыв с позицией, характерной для всех предшествующих воздушных экспедиций Амундсена, — с позицией инженера Андрэ, где основой основ были мужество и дерзость: люди начинали полет и надеялись вернуться. Умберто Нобиле знал, что, если дирижабль не продержится в воздухе и не достигнет цели, сражение будет проиграно — и для него самого, и для Италии.
Итальянцы считали для себя делом чести обеспечить успешный полет дирижабля, а норвежцы были готовы провести экспедицию назад через льды. Именно тогда — после посадки — старый полярник возьмет руководство на себя. Именно тогда в полной мере проявятся выдающиеся качества северян. Если отвлечься от молниеносной акции Бэрда и Беннегга, не было еще ни одной полярной экспедиции, которая не соприкоснулась бы со льдами напрямую. Норвежцы погрузили в дирижабль лыжи и полярное снаряжение и не сомневались, что рано или поздно итальянцы окажутся в зависимости от настоящих полярников.
Среди тех, кто после старта остался на земле, был не только знаменитый летчик Бернт Балкен, но и еще один лейтенант — Густав С. Амундсен. Племянник Начальника тоже входил в резервный отряд Рисер-Ларсена. Вместе с горсткой земляков и итальянцев, до последней минуты живших надеждой, молодой Амундсен попрощался с местом в истории, когда отдали швартовы и дирижабль взмыл в небо. Расчеты полковника были неумолимы. Участников ровно шестнадцать.
Исключение сделали для одного-единственного живого существа — для Титаны, собачки Нобиле.
Глава 42
СОБАЧКА НОБИЛЕ
«Под итальянским флагом, в фашистском воодушевлении, "Норвегия" взмыла в полярное небо!» — с такой шапкой на первой полосе вышла «Иль пикколо» 11 мая 1926 года. И в Осло, и в Риме газеты напечатали спецвыпуски по случаю старта экспедиции.
Ословская «Афтенпостен» направила в Рим своего главного редактора Фрёйса Фрёйсланна, чтобы осветить это событие с точки зрения нового партнера Норвегии: «С начала мировой войны у итальянских газет определенно не было таких продаж, как сегодня; даже во время похода "чернорубашечников" на Рим в городе вряд ли ощущались такое напряжение, такой интерес, такая мощная патриотическая сплоченность, как сегодня».
«Amundsen — Ellsworth — Nobile Transpolar Flight»[164] стал в прессе событием международного масштаба. Газеты всего мира во главе с «Нью-Йорк тайме» участвовали в этом предприятии экономически и имели все основания посвящать ему целые развороты. Но речь шла не только о хороших продажах — по крайней мере, в двух странах это было событие политическое.
Муссолиниевская пресса наконец-то могла дать себе волю и наводнить новостные публикации столь желанными героико-патриотическими атрибутами. Норвежские газеты были куда больше вовлечены в дела самой экспедиции. Прежде всего через главного редактора Томмессена — владельца и издателя «Тиденс тейн» и «Осло афтенавис». Но полярник по традиции сотрудничал с несколькими газетами, в том числе и с правоконсервативной «Афтенпостен». Не вызывало сомнений, что оба могущественных газетных магната — ярко выраженные националисты Фрёйсланн и Томмессен — рассчитывали по максимуму использовать перелет «Норвегии» не только ради чисто финансовой прибыли, но и как политический козырь.