По мнению Амундсена, поход спасли трое: Нансен, король и дон Педро Кристоферсен. Они — и только они — выказали первооткрывателю доверие: «Когда все отвернулись от меня, они протянули мне руку помощи. Да благословит их Господь!»
Теперь нужно было как можно скорее трогаться с места. Состязание нельзя считать выигранным, пока не послана телеграмма. Последний этап нельзя считать преодоленным, пока корабль не достигнет лона цивилизации. Слишком многое зависело от ледовой обстановки и погоды. Руал Амундсен и не подозревал, что уже победил капитана Скотта. Англичане достигли полюса на целый месяц позже соперников. В то время как «Фрам», отчалив от барьера, взял курс на север, пятеро храбрых пешеходов еще не спустились с Полярного плато. Поскольку они не могли рассчитывать ни на отказавшие моторные сани, ни на собак, ни на пони, им приходилось тащить весь свой непомерный груз на себе. Самым тяжким бременем было письмо королю Хокону за подписью человека, который опередил их на Южном полюсе. Капитана Скотта объединяло с Руалом Амундсеном одно: оба воспользовались шансом, украденным у другого. Прежде чем вступить в соревнование друг с другом, обоим надо было отделаться от соотечественников, в одном случае от Эрнеста Шеклтона, в другом — от Фритьофа Нансена. У обоих оставался лишь один вариант возвращения: с победой. Ни Скотт, ни Амундсен не могли вернуться на родину с поражением[80].
Как и при отплытии «Йоа» из одноименной гавани, «Фрам» покидает Фрамхейм под покровом тумана. 31 января Хассель записывает: «Нам не довелось бросить прощальный взгляд на место, где мы провели более года. Оно было скрыто мглой. Не думаю, чтобы многие сожалели об упущенной возможности».
Участники третьего похода «Фрама» были по горло сыты передрягами полярной экспедиции. А это было только начало. После трех недель плавания Хассель записывает: «Сегодня А. послал на корму список команды и предложил каждому ответить "да" или "нет" на вопрос о том, согласен ли он идти с ним на север. Все, кроме Бека, ответили отрицательно». Такой результат наверняка оказался для руководителя экспедиции удручающим. Тогда Начальник прибегает к своему излюбленному приему: вызывает к себе участников похода по очереди. Через три дня результат совсем иной: «Теперь А. побеседовал со всеми рядовыми членами команды, кроме Л. Хансена. Все за исключением Бьоланна ответили положительно!»
7 марта 1912 года «Фрам» бросает якорь у южного побережья Австралии, в тасманийском порту Хобарт. На борт поднимаются портовые чиновники. Про «Терра нова» сведений ни у кого нет. Значит, норвежцы снова первые. Судно разрешают покинуть только одному человеку. Как написано у Хасселя: «В двенадцать с четвертью пополудни А. на катере врача отбыл на берег, держа под мышкой папку с текстами телеграмм. Убежден, что он ни разу не выпустил ее из рук». Спустя несколько часов после того, как капитан Амундсен покинул корабль, туда были доставлены свежие овощи и фрукты. И еще: «К "Фраму" подошли на катере двое репортеров, которые пытались что-нибудь у нас выведать. Разумеется, безуспешно. На сушу по-прежнему никого не пускают».
Одетый как простой моряк, Амундсен снимает в идиллическом портовом городе номер в гостинице «Ориент» (согласно его записи в дневнике, «жалкую крохотную комнатенку»), после чего посылает три шифрованные телеграммы: королю, Нансену и Леону. К ним он прибавляет по телеграмме двум своим главным спонсорам — Акселю Хейбергу и дону Педро Кристоферсену. И, оставшись ночевать в гостинице, начинает ждать указаний от брата из Христиании.
«Утром получил телеграмму от Л., который надоумил меня, что следует послать телеграмму с основными сведениями в лондонскую "Дейли кроникл". Что я сразу и сделал». Незадолго перед тем Леону удалось от лица брата подписать пятистраничный договор с английской газетой «Дейли кроникл», продав ей права на публикацию рассказа о покорении Южного полюса за пределами Скандинавии. Контракт предусматривал несколько гипотетических сумм в зависимости от исхода борьбы за полюс. В результате Амундсен получил наивысший гонорар: две тысячи фунтов стерлингов. Фактически договорился о контракте заядлый враг Скотта — сэр Эрнест Шеклтон, который ни минуты не сомневался, что победа достанется норвежцу. Со времени посещения Леоном британской столицы Шеклтон прощупывал почву среди знакомых издателей, ища, кто из них заплатит больше. Опираясь на собственный опыт, он также составил план, как будет лучше преподнести новости. В окончательном варианте договора между Амундсеном и «Дейли кроникл» сэр Эрнест Шеклтон назван третейским судьей, к которому следует обращаться при возникновении споров.
80
Можно согласиться с этим авторским суждением лишь с позиций «соревнования», но не с точки зрения научного поиска, который, несомненно, присутствовал в указанных экспедициях.