Оболочка и каркас со всеми проходами, распорками, моторами, рулевым устройством и топливом весили изначально где-то около 9 т {135}. Грузоподъемность дирижабля, вероятно, быстро уменьшилась из-за тех же утечек газа, что привели к первому столкновению со льдом. Как далеко могла улететь оболочка с газовместилищем, прежде чем упасть на лед?
Первым способом вычислить это было определить скорость ветра и умножить ее на время, которое прошло до момента, когда выжившая группа Нобиле увидела столб дыма. Большинство оценивало данный промежуток в 20 минут. Скорость ветра на некотором расстоянии от поверхности земли, скорее всего, была меньше обычной скорости дирижабля с работающими моторами. По осторожным оценкам, в тот день дул ветер средней силы, примерно 6 баллов по шкале Бофорта. Следовательно, скорость его составляла 40–50 км/ч. Расчеты, основанные на этих предположениях, говорят, что баллон дирижабля могло отнести на расстояние от 13 до 17 км.
Другой метод расчета строился на том, как далеко человек способен видеть, находясь на льду. Из-за кривизны земной поверхности предметы вдалеке исчезают за горизонтом. Имеют значение рост наблюдателя, рельеф льда, высота торосов, видимость, дымка и другие факторы. Диаметр баллона «Италии» составлял около 20 м. Если предположить, что глаза наблюдателей находились на высоте 170 см от земли, то, составив простое уравнение, мы получим дистанцию примерно в 16 км при совершенно ровной поверхности и хорошей видимости. Никто из тех, кто рассказывал про столб дыма, не упоминал, что видел предметы или силуэты, поэтому в момент возникновения столба дыма баллон дирижабля должен был находиться на расстоянии минимум 16 км.
Таким образом, при поисках унесенных с дирижаблем расчет расстояния до места падения баллона, скорее всего, был правильным (примерно 20 км), а вот место падения группы Нобиле и направление, в котором улетел баллон, определили неверно. Можно предположить, что остатки дирижабля рухнули на лед гораздо севернее и чуть западнее места, которое наметили изначально.
Последнее, что видел упавший на лед чешский исследователь Бегоунек, были вытаращенные голубые глаза и перекошенное от ужаса лицо главного механика Этторе Ардуино в большой дыре на киле. Есть все основания полагать, что когда баллон унесло с места аварии, шестеро находившихся в нем итальянцев были целы и относительно невредимы. Также вполне вероятно, что механическая начинка баллона при крушении не пострадала. Для такого тяжелого дирижабля толчок, оторвавший командирскую гондолу и порвавший оболочку на киле, был совсем небольшим.
Одному богу известно, что в течение 20-минутного полета успели предпринять четыре опытных аэронавта, доктор Понтремоли и юный журналист Уго Лаго. Но вряд ли они сидели сложа руки. На несколько минут их могло парализовать шоком, но затем должен был включиться инстинкт самосохранения.
Газовместилище внутри оболочки дирижабля делилось на шесть отсеков — и каждый был оснащен как ручными, так и механическими вентилями. Очевидно, все они были исправны, как и до столкновения. По мнению Нобиле, в одном или нескольких отсеках случилась утечка газа. Наиболее вероятной причиной мог быть лед, намерзший на вентилях и заклинивший их в открытом положении.
Таким образом, баллон дирижабля покинул место крушения командирской гондолы с двумя выключенными моторами и без управления. Подъемная тяга быстро иссякла. Что могли сделать те шестеро, чтобы хоть как-то взять ситуацию под контроль? Ответ на этот вопрос зависит от того, каких результатов они хотели добиться и кто в этой непростой ситуации взял на себя руководство. За 20 минут успеть можно немало.
Их самой большой проблемой было отсутствие управления. Чисто теоретически у них оставалась возможность поворачивать баллон, поочередно включая боковые моторы, но гораздо вероятнее, что первым делом им пришло в голову другое решение — как можно скорее приземлиться, чтобы вернуться к месту крушения командирской гондолы. Ардуино собственными глазами видел, что многие из упавших на лед выжили. В этой ситуации держаться вместе было самым естественным решением. Газовые вентили откручивались вручную. Вероятно, такелажник сделал это так скоро, как только смог вскарабкаться в разные отсеки. Нет никаких причин сомневаться в том, что баллон, по крайней мере поначалу, двигался ровно и плавно, а внутренняя оснастка не пострадала. Откручивание вентилей не могло занять у Алессандрини много времени.