Однако сотрудничество между итальянцами и норвежцами удалось наладить прежде всего благодаря дипломатическим усилиям Рисер-Ларсена, а также лавине радиограмм с «Браганцы». Капитан Романья Манойя, обычно не склонный полагаться на иностранцев, для Рисер-Ларсена сделал исключение и последовал его советам.
Главной задачей шведов было локализовать Мальмгрена и обоих офицеров-итальянцев. По мере продвижения «Тани» и «Квеста» на северо-восток через сплоченные льды на разведку в район лагеря Нобиле у острова Фойн стало возможно посылать самолеты меньшей дальности. Тогда «Юнкерс Уппланд» выслали на юг на поиски Руала Амундсена и «Латама».
В грузовой отсек на борту «Квеста» также поместили два небольших самолета, способных приземляться на лыжное шасси. Двухместным «Фоккером» C.V.M под номером 31 управлял Эйнар Лундборг, а за штурвалом машины «де Хэвиленд 60 Мот» под кодовым обозначением S-AABN сидел Биргер Шиберг. Оба самолета предназначались для разведки и тренировочных полетов и имели только по два места в открытой кабине. «Фоккер» Лундборга был быстрее (250 км/ч) и имел большую дальность полета — 1000 км. Показатели «Мот» были примерно вдвое меньше.
Вечером 23 июня «Квест» шел в направлении пролива Хинлопен. В четверть девятого три самолета поднялись в воздух со льда и открытой воды. Гидроплан «255» с Торнбергом за штурвалом в одиночку направился в сторону Мурчисон-фьорда, имея задание отыскать подходящую позицию для передового лагеря, откуда могли бы взлетать самолеты меньшей дальности.
Гидроплан 257, управляемый Якобссоном, и «Фоккер 31» с Эйнаром Лундборгом за штурвалом и Биргером Шибергом в качестве летчика-наблюдателя взяли курс на лагерь Нобиле. А «Квест» продолжил пробиваться сквозь дрейфующие льды к проливу Хинлопен.
На льдину с палаткой, скелетом белого медведя и множеством грязных, замасленных ямок, в которых мужчины готовили еду и топили воду, опустился штиль. У выживших день мешался с ночью. В ночи воздух остывал и делался прозрачнее. А днем солнечные лучи превращали лед в непроходимые хляби. После крушения итальянцы провели во льдах уже 27 суток. И чудеса следовали одно за другим. Сначала им посчастливилось найти достаточно провианта и снаряжения, потом удалось починить радио. После целых суток отчаянных попыток они смогли наладить связь с «Читта ди Милано». Всего несколько дней назад Маддалена обнаружил их на своем «Савойя Маркетти». Спасение было так близко, но все еще висело на волоске. Они по-прежнему рисковали погибнуть в ледяной пустыне.
Ночью 22 июня дальнемагистральный самолет «Уппланд» сбросил над лагерем припасы. Маленькие красные парашюты шведов сработали куда лучше тех, что выпустил Маддалена. Большая часть провианта благополучно достигла земли. По словам Нобиле, шведы разумно подошли к набору припасов. Итальянцы получили: брезентовую лодку, сухие аккумуляторы для радиопередатчика, винтовку и патроны к ней, сигареты и две бутылки виски — из которых одна даже приземлилась целой {103}. Среди вещей, сброшенных шведами, был также богатый выбор разнообразных медикаментов и перевязочных материалов. Больше других выживших радовался Вильери, который наконец-то заполучил пару сапог своего большого размера.
Но хотя теперь у них появилась нормальная еда (протухшее медвежье мясо есть было уже невозможно), Нобиле все равно отчаянно боялся, что кому-то из них доведется встретить смерть на льдине. У Трояни никак не спадал жар, воспаление руки у Бегоунека грозило привести к заражению крови, а переломы Нобиле и Чечони не срастались, потому что им постоянно приходилось двигаться. Кроме того, многие из них страдали от серьезных запоров. Вильери просил небольшие кусочки масла для наружного применения, а Бегоунек через силу глотал морскую воду, утверждая, что она способствует пищеварению.
Однако больше всего красноречия Нобиле тратил именно на обсуждение планов эвакуации. Радиограммы были многочисленны и пространны, поэтому вряд ли стоит удивляться тому, что у передатчика на льдине в конце концов возникли проблемы с аккумуляторами. Да и эффект от таких посланий был противоположным ожидаемому.
Накануне шведские самолеты сбросили лаконичное сообщение, записанное на бурой упаковочной бумаге одного из ящиков с провиантом: «От восточного отряда шведской экспедиции. Не могли бы вы найти площадку для посадки самолета на лыжах (минимум 250 м) и обозначить ее красными парашютами в форме буквы „т“ с подветренной стороны?» {104}
К счастью, во время одной из многочисленных разведочных вылазок на ближайшие льдины Трояни и Вильери действительно обнаружили ровный, укрытый снегом участок почти без острых выступов и полыней. Он располагался примерно в 150 м от лагеря. Нобиле попытался сообщить об этом шведам. Не в силах удержаться от многочисленных выражений благодарности за сброшенный провиант в начале и конце послания, он также указал, что из-за таяния льдов в дневное время посадку лучше совершать ночью. Но ответа не последовало. Выжившие снова стали терять присутствие духа. Получили ли шведы их сообщение о месте посадки? Когда теперь они вернутся?