— Значит, арбалет? Может, нужно позабыть о Вильгельме Телле и Робин Гуде и разослать ориентировку на Дэрила Диксона[2].
— Я бы с тобой согласилась, если бы жертвой оказалась зомби.
Скотт взял у напарницы отчет медэксперта и положил во входящую почту.
— Куда теперь? — спросил он, когда собрались начать новый день расследования.
— Мне бы хотелось опросить друзей жертвы и узнать, были ли у нее враги или отвергнутый бойфренд, — ответила Мэллори. — Может, повезет и найдем того, кто фанатик фильма «Живые мертвецы».
— Не думаю, что твоя идея с бойфрендом в данном случае звучит убедительно. В описи содержимого кошелька сказано, что у нее имелась карточка местного ЛГБТ-сообщества за равноправие сексуальных меньшинств.
— Итак, она лесбиянка. Возможно, у нее была брошенная подруга.
— Окей, — сказал Скотт и вынул из кармана ключи от машины. — Начнем задавать вопросы подругам и коллегам по работе, но сначала хотелось бы остановиться у магазина спортивных товаров и узнать, есть ли у них список покупателей, которые приобретали арбалеты.
В течение месяца детективам предстояло найти «разрабатываемое лицо», настоящего подозреваемого, как вдруг получили сообщение о втором убийстве, за которым через неделю последовало третье. Во всех трех преступлениях прослеживался один и тот же почерк. Мало того, жертвы были застрелены из арбалета, и в каждом случае наконечники были одного и того же типа. Несмотря на схожесть улик, найденных на первом месте преступления, там же оказались и амуры, и сердца. Более того, для детективов оказалось важным, что все три женщины принадлежали к ЛГБТ-сообществу «Сестры Сафо».
Поскольку эта организация явилась связующим звеном трех жертв, Бикфорд и Кеог сосредоточили внимание на остальных членах организации. Многие женщины чувствовали себя неловко, говоря о личном отношении к мужчинам, поэтому Скотт пошел по следам других зацепок, в то время как его напарница проводила опросы.
— Удачно? — спросил он, когда двое встретились за обедом в конце дня.
— Нет, кроме того, что все трое принадлежали к одной и той же организации и между ними нет ничего общего. Одна из них юрист, другая студентка и секретарша налогового инспектора. Даже нет ничего, что убедило бы меня в их общении.
— А что с личной жизнью?
— Секретарша оказалась единственной, у кого были длительные отношения. Две другие были слишком заняты, чтобы часто ходить на свидания.
Прежде чем откусить бургер, Скотт предположил:
— Вероятно, здесь мы имеем дело с преступлением на почве страсти. Может, бумажные амурчики на месте преступления должны были сбить нас с толку.
Мэллори пережевывала салат и раздумывала над сказанным напарником.
— С места преступления ничего не пропало, поэтому ограбление можно исключить, — сказала она, подумала и стала размышлять вслух. — Ни у одной женщины не было сексуального насилия. Если отбросить ревность и месть, обычные мотивы преступления на почве страсти, то остается лишь…
— Преступление на почве ненависти, — произнес Скотт, закончив ее предложение.
— Полагаешь, что все трое были убиты из-за их сексуальной ориентации.
— Я не эксперт в преступлении на почве ненависти, но знаю случаи, когда натуралы убивали голубых. Представляю, что то же самое может быть у лесбиянок.
— Думаешь, натуралка расправилась с тремя жертвами?
— Я просто говорю, что это возможно.
Покинув закусочную, детективы вернулись в полицейский участок. Туда поступил звонок о четвертом убийстве. Не удивительно, что жертва погибла от стрелы, попавшей в сердце. Меньшее удивление вызвало то, что женщина принадлежала к «Сестрам Сафо».
К вечеру в пятницу Скотту с напарницей позвонил шеф криминальной полиции. Из-за четырех нераскрытых убийств, повешенных на их головы, Мэллори предположила, что встретит глубокое возмущение начальника.
— ФБР присылает одного из своих агентов из отдела поведенческих исследований, чтобы взглянуть на это дело, — сообщил он. — На вас это не отразится. Я знаю, что много работаете. Вам даю по выходному, Кеог, завтра оставайся дома. Бикфорд, у тебя свободный день в воскресенье.
Мэллори собралась было возразить, поскольку не нуждалась в выходном, хотя, проработав многие часы над убийствами, частенько спала по три часа в сутки. Она была опытным полицейским, но не мученицей.
Из-за отсутствия интересных передач по телевизору, кроме спортивных и фильмов, детектив решила не ограничиваться пребыванием в квартире и провести день на свежем воздухе. Всему этому способствовало ясное синее небо и теплая погода. Она намеревалась было отправиться в Вашингтон-парк, где взяла бы напрокат велосипед, но по дороге увидела рекламу ярмарки в стиле Ренессанса в ближайшем колледже.
2