Но даже на фоне этого великолепия природы не может померкнуть еще одно чудо — человек, его культура, созданная тысячелетиями борьбы с природой; его творческая фантазия, которая нашла свое выражение в открытиях — начиная с каменного топора и стрелы, а еще ярче, еще нагляднее в изображениях, в искусстве. Одной из больших загадок истории мировой культуры является факт существования у таких небольших и с первого взгляда (но именно с первого взгляда) «первобытных» племен, как нивхи или нанайцы, мощного и экспрессивного искусства. Проблема происхождения этой фантастически пышной и вместе с тем строгой орнаментики амурских племен волновала и волнует многие поколения ученых.
Мы нашли в мощных наслоениях приамурской земли, в глубине жилищ каменного века множество обломков глиняных сосудов, каждый из которых представляет собой образец высокого орнаментального искусства. И с волнением увидели на них те же характерные мотивы, что и на берестяной посуде нашего века. Увидели на сосудах каменного века и спираль и меандр не хуже, чем на черно-лаковых вазах античной Греции. В Кондоне и на замечательном острове Щучьем, у Мариинска, вместе с сосудами лежали и скульптуры из обожженной глины. Здесь были и медведи, и птицы с распластанными в полете крыльями. Были, конечно, и скульптурные портреты женщин каменного века, с раскосыми, вразлет глазами, точь-в-точь такими, как у девушек из наших нанайских и ульчских сел.
Словом, перед нашими изумленными глазами все шире открывался целый мир искусства предков амурских народов, и мир этот, отмеченный чертами исконного своеобразия и самобытности, был по крайней мере на две тысячи лет старше античной Греции и Рима.
Эта многокрасочная картина стала бы еще полнее, если бы смогла рассказать живым человеческим голосом о мыслях и событиях, вдохновлявших художников, чьи уста умолкли пять тысяч лет тому назад. И чудо произошло, когда мы прикоснулись к устному народному творчеству наших дней.
Прочтите эти новеллы, созданные Д. Нагишкиным по мотивам фольклора нивхов, нанайцев, ульчей, удэге и других. В них воплотился тысячелетний опыт жизни лесных людей, а вместе с ним и могучая сила воображения, которая вела этих людей вперед, поднимала их над миром и утверждала все возраставшую власть человека над природой. Так родились первые попытки оторваться от земли и увидеть заоблачных людей, которые по вечерам зажигают небесный огонь — совсем как в космографиях Древней Греции и Древней Руси, где ангелы неустанно под звон хрустальных сфер переносят звезды!
Так родилась и первая попытка выйти за пределы земли — в космос. Взглянуть на свой земной мир «снаружи» и сверху.
Герой сказки-мифа, этот первобытный «космонавт», ловит небо, как рыбу — крючком, и подтягивает его к земле. С тех пор образуется на небесном своде дорога небесных людей, Млечный Путь. Разумеется, в легендах есть и первобытные «летчики», они летят на чудесном копье через девять гор, девять рек и девять озер, через моря и целые страны. Герои сказок поднимаются в недоступные для человека высоты, где живет «хозяин зверей». Они проникают и к владыке моря в его юрту.
Больше, чем далекое небо, чем подводное царство волнует авторов сказок Земля, а на Земле — мир зверей. Центральная тема всех новелл, сюжетная их основа — взаимоотношения людей и зверей. Да и могло ли быть иначе у жителей тайги — охотников и рыболовов? И вот перед нами развертывается целая серия удивительных для нас, людей современной европейской цивилизации, рассказов о «горных людях». Они — медведи, но вместе с тем и люди. В других «рубашках», как говорил Дерсу Узала. Медведь может обернуться человеком, человек может полюбить медведицу и тоже обернуться медведем, стать горным человеком. Ибо медведи — братья людям; они состоят в родстве друг с другом, как две разные, но родственные друг другу родовые общины.
По законам родового быта строятся фантастические представления о взаимоотношениях медведей и людей. И точно так же, по своему образу и подобию, складываются у человека представления о природе.
В сказках живут, мыслят, действуют, хотя и не могут двигаться, на благо или на гибель человеку, не только звери, но и растения, например, березы. Они могут заговорить человеческим языком, даже родить человека. Живут и мыслят камни; и, опять-таки, камни или березовые чурки могут превратиться в людей, а люди — окаменеть.