В фокусе авторского внимания деятельность 13-го Сибирского линейного батальона — офицеров и солдат, казаков Усть-Стрелочной станицы, назначенных к переселению на Амур. Они — живое ядро романа, и при лепке их характеров Наволочкин пользуется всеми красками словесной палитры. И другое дело — вторая половина персонажей исторических: граф Муравьев, офицеры его походного штаба, китайские сановники и даже декабрист М. А. Бестужев, сопровождающий караван купеческих товаров в Николаевск. Здесь, словно бы боясь погрешить против истины, автор стремится максимально придерживаться тех письменных свидетельств, которые были оставлены участниками событий, очевидцами. Казалось бы, материал вступает в противоречие: с одной стороны художественная ткань, с другой — хроника, дошедшая до нас в письмах и записках-воспоминаниях. Но противоречие это лишь кажущееся на первый взгляд. Автор щадит наше читательское время, он доверяет нашим знаниям. Да и не входит в его задачу вдаваться в жизнеописания тех, кто находился на кипучем гребне волны. Его интересовали прежде всего глубинные силы — народ в своей массе, — определявшие успех амурского дела.
Его герои — простые люди России — казаки и солдаты, несмотря на подневольное свое состояние, понимавшие, что они своим трудом прокладывают дорогу будущему величию родины. А об остальных — лишь в меру того, насколько они способствовали, как Венюков, Радде, Бестужев, или мешали, как Буссе, Облеухов, Хильковский, общему делу. В технике, изобретая новое, пользуются готовыми блоками и узлами, чтоб не тратить время попусту на то, что давно придумано. Вот и романист в полной мере использовал не только накопившиеся исторические сведения, но и письма Бестужева, где его характер проступает не менее четко, чем если бы воссоздать его взялся сам автор своими словами. То же и с воспоминаниями Романа Богданова — молодого казака, исполнявшего при генерал-губернаторе во время похода должность писаря, которого Муравьев приблизил к себе в благодарность за активную помощь солдатам 13-го Сибирского батальона, покинутым своими офицерами на пустынном льду Амура. Никакая самая хитроумная выдумка не сравнится с фактами и их разящей силой воздействия на читателя, и автор это прекрасно понимает и полностью берет их на вооружение.
Думаю, что в литературе правомерно такое использование исторического материала, как и любой другой метод. Читаем ли мы письма Бестужева, или о ходе переговоров с маньчжурскими чиновниками рассказывает переводчик Шишмарев, или автор рисует нам картину на основе факта своими словами, мы представляем эпоху, отдаленную от нас более чем столетием, представляем ее очищенной, где каждому определена мера его вклада в общее дело, независимо от сословного состояния героев. Вот почему нет в романе противостояния художественной ткани исторической хронике, а есть лишь решение одной задачи разными методами.
Задавшись целью рассказать о командире батальона, капитане Дьяченко, автор, по мере овладения материалом, постепенно раздвинул рамки романа, усложнил задачу. Начав с мирной деревенской картинки: «Дед Мандрика, малолеток пятой Усть-Стрелочной сотни, грелся на майском солнышке с годком своим и соседом Пешковым Кузьмой, бывшим служилым казаком той же сотни Забайкальского казачьего войска. Посасывали деды пустые, без табака, медные богдойские трубочки, выменянные в молодости в один и тот же день у богдоев на летней ярмарке…», автор тут же круто замешивает эту мнимую безмятежную жизнь казаков, — тех же крестьян, только в дополнение ко всему еще и обремененных службой по охране границы и другими повинностями, — такими событиями, что с первых страниц видишь: не проста казацкая служба! Немалые перемены ожидают эту тихую до того станицу. Жизнь ее с этого часа пойдет по-другому!
К Усть-Стрелке, где начинается Амур, подходят баржи 13-го батальона. Дьяченко опытный в жизни человек, сочувствующий своим подневольным солдатам, обреченным на два десятилетия тяжкой службы; он много потратил сил, чтобы избавить их от чувства обреченности, владевшего ими после неудачного амурского похода. Как-то пойдет новый сплав? Еще не зная, как он поведет себя в дальнейшем, веришь, что это офицер другого склада, не Облеухов. Этот не покинет своих солдат в беде.