Понемногу, на доли процентов, но тем не менее упорно и неумолимо.
Моя Зуриэль стала совершенно иным существом в сравнении с собой прежней.
— Земля плачет… — неожиданно вздохнула она, глядя в иллюминатор.
Я сверился с картой и понял, что мы пролетаем прямо над Мьянмой — еще одной погибающей страной, что лежала между Индией и Таиландом.
— Её отравили… — неожиданно она перевела взгляд на меня, и в этот момент из ее левого глаза потекла одинокая слеза. — Ой. Что это?
Зуриэль подхватила ее пальцем, какое-то время разглядывала, после чего слизнула.
— Соленое…
— Мы спасем и эти земли тоже, милая. Сразу, как будет хватать на это сил. Вся планета вновь оживет, вот увидишь.
Мне же оставалось только погладить ее по руке, успокаивая. Те, кто устроил всю эту бойню, превратил планету в помойку и довел мою Зуриэль до слез, ответят за всё! В этом я был уверен.
Самолёт приземлился в Бангкоке в восемь вечера по местному времени, выпустив из своего чрева три сотни пассажиров. Мы прошли в терминал по узкому коридору, забрали багаж, состоявший из обычного набора путешественника, после чего двинулись к выходу, где нас уже ждали машины. Пачари держала со мной связь весь полёт, координируя с своими соотечественниками, а Омикрон вёл нас, поддерживая из сети.
Так он уже дважды стёр запросы на наш арест в транзитной зоне и тщательный обыск, имитировав серьёзный сетевой сбой оборудования. Из-за чего никто не получил никакого приказа, и мы спокойно въехали в эту страну по новеньким документам. Я под своим именем, а Зуриэль под именем Серафима Крылова.
Каюсь, не удержался! Захотелось как-то выделить её уникальность хотя бы в имени!
— Приветствуем вас на Муанг Тай (земля тайцев), дорогие гости, — нас встретил одетый в чёрный костюм мужчина лет пятидесяти, с весьма поджарой и мускулистой фигурой, что говорило о серьёзных для этого возраста тренировках, — Прошу, присаживайтесь, не стоит здесь задерживаться — наши противники могут устроить любую пакость, чтобы нам помешать, — перед нами открыли раздвижные двери микроавтобуса, салон которого был представлен в виде весьма презентабельной переговорной. Диванчики стояли по периметру, а в центре располагался занятный столик. Кожа, дерево, хром — всё довольно строго и по-деловому.
Наш багаж тут же забрали водители двух остальных машин и мы вчетвером вскоре оказались в прохладном салоне. И через секунду небольшой конвой тронулся с места.
Глава 14.1
«День 89»
[01:55]
Внутри огромной комнаты, устланной коврами, сидело не менее тридцати человек. В основном мужчины, но и женщин тоже было немало — все как один тренированные, поджарые, в дорогих шёлковых одеждах и почти без излишеств в украшениях.
— Братья и сёстры, мы собрались здесь столь экстренно потому, что нам обещали некое решение наших проблем. Нонг Пачари, поведай же о нём. Что это за иностранные гости и чем они могут помочь нашей стране? — слово сразу же взял один из старейших в этой комнате людей, на вид которому было никак не меньше ста. Не думал, что в подобных условиях ещё можно было дожить до подобного возраста. Однако аура не врала — старику и правда было под девяносто с лишним, и жизнь он вёл явно суровую. Не принимал алкоголь, не вдыхал никакую дрянь, всю жизнь провёл в тренировках и был почти всегда в умиротворенном состоянии, держа свою нервную систему под строгим контролем — короче говоря, настоящий кремень.
— Благодарю, глава. Для начала я представлю наших гостей. Этот молодой воин — глава семьи Интеритум, Азраил. Дамы, сопровождающие его, это его телохранители и любовницы. Тифа и Серафима, — старуха показала на девушек ладонью, обращённой вниз, как это было принято у тайцев. — Со всеми здесь присутствующими они познакомятся позже, в личном порядке. Однако хозяина этой встречи я обязана представить уже сейчас. Азраил, позволь тебя познакомить с главой одной из буддийских общин Таиланда, членом Верховного Совета Сангхи, Сомдет Пхра Вачиракон.
— Для меня честь встреча с настоящим ламой*, — я чуть поклонился всем туловищем, сложив ладони у самого лба, в знак высочайшего почтения к высшему иерарху буддийского учения. При этом говорил я на чистейшем тайском языке, пусть и несколько архаичном для этого времени.
(*Лама — высший духовный учитель)
— О! Вижу, вы знакомы с нашей культурой. Это очень хорошо, — поприветствовал он меня в ответ похожим жестом. — Значит, вы сами расскажете нам о теме этой встрече.
— Разумеется. Однако, — моя улыбка пропала с лица, — сперва стоит разобраться с одним важным делом. Прилетев в эту страну, я столкнулся уже с двумя попытками моего ареста, которые смог пресечь лишь ИскИн нашей семьи. Очевидно, что кто-то был в курсе, зачем я лечу и к кому, хотя даже здесь присутствующие не в курсе вопроса. Заранее обо мне знали вообще единицы. Запросы же на задержание и обыск пришли не через управление миграции и даже не через туристический отдел, а от офицера специальной службы Центрального Бюро Расследований, Нарога Аюттхая.