Далее приведены исторические примеры безгосударственных обществ, коллективно реагирующих на крупномасштабные экологические проблемы через децентрализованные сети. Хотя эти проблемы не были глобальными, и относительные барьеры, с которыми сталкивались эти общества (когда информация передавалась со скоростью пешехода), были, возможно, больше, чем расстояния современного мира, в котором люди могут мгновенно связываться друг с другом даже в том случае, если они находятся на противоположных сторонах планеты.
Тонга — это тихоокеанский архипелаг, населенный полинезийцами. До колонизации здесь существовала централизованная политическая система с лидером, чье положение передавалось по наследству, однако эта система была значительно менее централизована по сравнению с государством, и власть лидера была ограниченной. В течение 3 200 лет народ Тонга была способен поддерживать устойчивое хозяйство на архипелаге площадью 746 квадратных километров с десятками тысяч жителей[89]. Тогда не существовало техники связи, и информация распространялась медленно. Тонга слишком велик для того, чтобы один крестьянин мог знать все обо всех островах или даже хотя бы все об одном из его крупных островов. Лидер традиционно мог руководить и следить за устойчивостью хозяйства не через ресурс принуждения, но постольку, поскольку он имел доступ к информации со всей территории, также как это было бы с федерацией или генеральной ассамблеей, если бы островитяне организовались подобным образом. Применение конкретных практик и поддержка идеи устойчивого развития зависела от индивидов, составлявших общество.
Тот факт, что крупное сообщество может защищать окружающую среду рассеянным или децентрализованным образом, без лидерства, широко подтверждается на примере уже упоминавшихся горцев Новой Гвинеи. Сельское хозяйство обычно ведет к обезлесиванию, так как леса сводятся под пашню, а обезлесивание может убить почву. Многие общества отвечают на это расчисткой еще больших площадей земли для того, чтобы компенсировать меньшую плодородность почв, таким образом, усугубляя проблему. Многие цивилизации рухнули из-за разрушения почв в результате обезлесивания. Опасность эрозии почв обостряется в гористых областях, таких как центральная часть Новой Гвинеи, где обильные дожди могут легко смыть оголенную почву. Более разумная практика, которую изобрели новогвинейские фермеры, — это сильвикультура, или лесоводство: объединение посадок деревьев и других растений. Объединяя фруктовые сады, поля и лес, они научились защищать почву и создавать симбиотические химические круговороты между различными выращиваемыми растениями.
Жители гор развили специальные техники по противодействию эрозии для того, чтобы избежать потери почвы в их крутых горных долинах. Каждый конкретный фермер мог бы получить выгоду в близкой перспективе, не применяя эти техники, но, в конечном счете, это приведет к эрозии и тому, что будущие поколения будут лишены здоровой почвы. Поэтому ко времени колонизации устойчивые техники применялись повсюду. Противоэрозийные техники были распространены и улучшены исключительно коллективными децентрализованными способами. Горцам не нужны были эксперты, чтобы научиться использовать эти экологичные сельскохозяйственные технологии, и им не потребовались бюрократы, чтобы те следили, что эти технологии все используют. Вместо этого они опираются на культуру, которая высоко ценит эксперименты, индивидуальную свободу, социальную ответственность, разумное коллективное землепользование и свободный обмен информацией. Эффективные инновации, введенные в одном районе, быстро и свободно распространялись от долины к долине. Без телефонов, радио и интернета, будучи окруженной крутыми горами, каждая долина была как бы страной в себе. Сотни языков, на которых говорят в горах Новой Гвинеи, отличаются от одной деревни к другой. В этом миниатюрном мире не одно сообщество не может быть уверенным в том, что другие сообщества не разрушат свою окружающую среду, однако их децентрализованный подход к защите окружающей среды сработал. В течение тысячелетий они сохраняли свои почвы и поддерживали такую плотность населения, что первые европейцы, пролетевшие на самолете над их краем, увидели страну, подобную Нидерландам.
Регулирование водного режима в этой низменной северной стране в XII-XIII веках представляет собой другой пример низовых решений экологических проблем. Поскольку большая часть Нидерландов находится ниже уровня моря и почти все они находятся под угрозой затопления, фермеры должны были постоянно трудиться над поддержкой и улучшением системы регуляции вод. Дамбы для защиты от наводнений были обычной частью инфраструктуры, от которой выигрывали все, но для поддержки их в рабочем состоянии требовалcя вклад каждого ради блага всех. Каждый отдельно взятый фермер оказывался в выигрыше, увиливая от несения обязанностей по водной регуляции, но все общество могло проиграть в случае наводнения. Этот пример особенно важен, поскольку голландское общество лишено анархических ценностей, обычных для коренных обществ. Эта область давно была обращена в христианство, и здесь были посеяны его губительные для природы и иерархические ценности. В течение сотен лет она была под контролем государства, но все же империя развалилась, и в XII-XIII веках Нидерланды были, по сути, лишены государства. Центральная власть в форме церковных сановников, феодальных лордов и гильдий оставалась сильна в Голландии и Зеландии (провинция Нидерландов — прим. пер.) — там, где позже зародился капитализм, но в северных регионах, таких как Фрисландия (провинция Нидерландов — прим. пер.), общество было в основном децентрализованным и горизонтальным.
89
Jared Diamond, Collapse: How Societies Choose to Fail or Succeed, New York, Viking, 2005.