— Да ты еще и философ, — заметил Льюис. — Что ты собираешься со мной делать?
Крюгер поднял вверх указательный палец.
— Это самая интересная часть операции, — он повернулся и кивнул кому-то, стоящему вне поля зрения Монтгомери. — Сейчас ты познакомишься со своим предшественником.
Льюис не успел подумать, что бы это могло значить, так как в следующую секунду в комнату ввели парня в красной гавайской рубашке.
— Герой боевика, — Монтгомери присмотрелся и почувствовал пробежавший по спине холодок. У Джека был чудовищный вид лица, если это можно было назвать лицом. Челюсть разбухла и неестественно вытянулась, разорвав кожу, глаза налились кровью и безумием.
— Ты ведь сам видел, как мой снайпер его пристрелил, — сказал Крюгер, жестом отпуская конвоиров. Очевидно, он не боялся, что это существо может наброситься на него. — Но одним из моих достижений стала возможность воскрешать из мертвых.
— Да уж, качественное воскрешение, — поделился наблюдением наемник.
— Издержки препарата, — пояснил Крюгер и что-то сказал Джеку на странном языке. Тот словно ожил, зарычал и начал крутить головой, в конечном счете уставившись на Монтгомери. Недобрый взгляд, отметил про себя Льюис.
— Вот так! Потому что я долбанный супергерой, мать вашу! — нечто подобное разобрал Монтгомери в исполнении мутировавшего Джека. Голос поддался ничуть не меньшей деформации.
— Это его любимая фраза, — усмехнулся Крюгер, любуясь своим проектом. — Постоянно повторяет ее. Сохранены первичные признаки рассудка, инстинкты и приобретенные привычки. И это при условии, что мы восстановили его из мертвого тела. Следующий шаг — испытание препарата на живом организме. Обладающий рядом навыков головорез — идеальный вариант. Ты последний выживший, потому и удостоился этой чести.
Монтгомери еще раз сплюнул на пол.
— Безумно рад. А что с Касперским?
— Насчет меня не беспокойся, Льюис, — раздался знакомый тенор где-то за спиной. Монтгомери попытался извернуться, дабы посмотреть себе за плечо. Не особо получилось, лишь боковым зрением он разглядел человека в белом халате. Но когда тот сам обошел привязанного пленника и встал перед ним, Монтгомери не поверил глазам. Это был Касперский. Со свойственной ему ухмылкой.
— Что за?…Какого черта? Брэндон?
— Да, только не Касперский, — ответил недавний товарищ по несчастью и положил руку на плечо Крюгеру. — Мы с отцом придумали роль, которую я с радостью сыграл.
— Но ведь ты все время был с нами!..
Кроме одного эпизода, вспомнил Льюис.
— Ты чертовски наблюдателен, — Крюгер-младший улыбнулся. — Я не мог отказать себе в удовольствии понаблюдать за шоу изнутри.
— А как же мутанты? — не унимался Монтгомери. Он до сих пор отказывался верить.
— Все дело в особых феромонах, которыми я пропитывал свою одежду и тело, — сказал Брэндон. — Мутанты воспринимали меня за своего, а на своих они не нападают. Не прописано в программе. Мы неоднократно проверяли.
Секунд десять в комнате царило молчание, если не считать рычащего дыхания Джека Корсера.
— Е***ые твари! — вскричал Монтгомери и начал раскачиваться на стуле. Тщетно — тот оказался намертво привинчен к полу. — Ты — гнида, я думал, мы в одной упряжке!
Лжекасперский сохранял спокойствие и невозмутимость.
— Увы, Льюис, у нас совершенно разные роли в этом спектакле. Я — помощник режиссера, ну а ты — один из главных героев. Мы до последнего думали, кого застрелить в конце, тебя или Корсера. В итоге отец посчитал, что на роль воскрешенного куска мяса лучше подойдет герой боевика. Лишь потому, что он еще тупее тебя.
— Ну все, курс лекций закончен, — вмешался в диалог Крюгер и крикнул помощникам. — Несите шприц для мистера головореза.
— Нет! — Монтгомери продолжал извиваться, сдирая кожу с запястий. Прочные канаты не давали ни единого шанса.
Когда все уже было готово, и Крюгер намеревался вколоть в наемника лошадиную дозу препарата, случилось нечто непредвиденное, не входившее в планы ученой семьи. Джек Корсер перестал рычать и пристально посмотрел на Брэндона.
— Агука касака! — закричало существо в гавайской рубашке и набросилось на Лжекасперского. Последний не успел ничего предпринять — Джек вцепился мощной челюстью ему в шею и начал мотать головой, как разъяренный пес. Брэндон закричал, но вместо крика из порванного горла вырвался лишь булькающий звук.