— Собирайся, — сказал я, отворачиваясь от нее. — Понравилось ночевать с Хаэлем и Каллумом? Что ж, ты останешься на ночь у меня. Сегодня. Сейчас, — я умчался прочь в сторону парадной двери, пока она бросалась ругательствами позади меня, но, хотя бы в этот единственный раз, этот единственный гребанный раз, она на самом деле подчинится моим приказам.
* * *
— Где твой папа? — спросила Берни, когда вошла в дом с перекинутой через плечо сумкой.
Мои глаза нашли место у стены, у которого мы трахались в первый раз, к которому я швырнул ее и взобрался на нее, как дикий зверь, охваченный тревогой. Я фыркнул, но больше на себя, чем на нее.
— Кто, блять, его знает? Надеюсь, лежит мертвым в какой-нибудь канаве.
Я закурил сигарету, потому что, черт, Бернадетт Саванна Блэкрбер заставляла меня нервничать. Я курил, когда нервничал, потом что как лидер Хавок, мне не позволено нервничать. Поэтому я скрываю это. Отбрасываю подальше и закапываю, как делаю с телами.
— Ты когда-нибудь узнал, кто были эти люди? — спросила она, когда я достал телефон и начал заказывать в «ГрабХаб»31. Мы поедим, поговорим, а затем, надеюсь, она позволит мне трахать ее до восхода солнца. Если же нет, то не знаю, что, черт подери, я буду делать. От нахождения рядом с Тринити Джейл у меня болело лицо. Из-за нее мой член становился настолько мягким, что мне было интересно, смогу ли я снова стать твердым. Она делала меня кровожадным, если уж быть совсем честным. — Тех, кто избили твоего отца?
Я бросил взгляд через плечо и обнаружил, что моя жена наблюдала за мной, кольцо моей бабушки блестело на ее пальце. Она была белой леди с богатой задницей, не способной проверить собственную привилегированность, но она была забавной. И ее смех был заразительным. Она была единственным человеком, кто мог бы по собственной воле заставить меня прийти в дом и терпеливо сидеть за столом, без телефона, без iPad, без игрушек.
Причина, по которой она оставила деньги мне, заключалась в том, что она знала, что ее дочь была ядовитой змеей. Она знала это так же точно, как и я. Думаю, она боялась, что я могу стать, как моя мать, или, как минимум, похожим на отца. Вот, почему она создала эти правила. Но, черт подери, если они сейчас не были занозой в моей заднице.
— Идиоты из местной пивной, — иронично улыбнулся я. — Он взял в долг денег почти у каждого мужчины в Южном Прескотте, что играть в азартные игры. А что? Думала, он был достаточно умен, чтобы состоять в «Банде грандиозных убийств» или что-то в этом роде?
— Думаю, я больше уже ничего не знаю, — сказал Берни, кладя свою сумку на стол. — Я никогда не думала, что ты примешь предложение Офелии. Никогда. Ты любишь меня..это выходит за рамки гордости и здравого смысла. По крайней мере, я так думала, — Бернадетт уставилась на меня глазами изумрудного цвета. Знает ли она насколько чертовски свирепо выглядит? Несмотря на то что случилось с Кали, она во многих смыслах самая сильная женщина, которую я знал. — И мне нравилось вот так, Вик. Мы с тобой не должны быть рациональными.
Я сделал заказ на телефоне, а потом засунул его в задний карман, когда повернулся, чтобы встретится с ней лицом к лицу.
— Вот, в чем дело? — спросил я, позволяя голосу смягчиться. — Ты переживаешь из-за меня и Тринити?
— Не совсем, — сказала она, но, вместо того, чтобы продолжать держать мой взгляд в железной хватке, она посмотрела в сторону лестницы. Хотел бы я, чтобы она смотрела туда, потому что хотела, чтобы я поднял ее наверх, чтобы я по-настоящему мог трахнуть ее и заявить права. Вероятно, нет. То есть, не совсем. — Я знаю, что ты не заинтересован в ней. Просто я..
Я встал перед ней, моя близость вернула ее внимание и ход мыслей ко мне. Я оказывал физическое влияние на эту девушку, даже через людную комнату. И мы оба это знали. Я улыбнулся, а она хмуро на меня посмотрела.
— Берни, это ты скажи, чего хочешь. Ты позвала Хавок. И ты все еще — технически — клиент. Так в чем дело? Ты убрала имя из списка? Хочешь, чтобы я надрал задницу самому себе? — на мгновение я замолчал, когда она закрыла глаза. Ее одновременно легко прочитать и невозможно понять. Блять, мы похожи. — Хочешь, чтобы я надрал задницу тебе?