— Что если один из их нынешних учителей такой, как Ванн? — возразил Аарон, и я простонала, прислоняясь к стене. Он обнял меня, и к черту гипс. — Слушай, это не на постоянную основу. Только на сейчас. Мы разберемся с этим. Всегда разбирались. Кроме того, как только Виктор получит свое наследство, мы сможем делать что-угодно, Берни. Наши методы, эти деньги.. — он замолчал, когда я прижалась лбом к его груди.
— Ненавижу это, — пробормотала я, но я знала, что он прав. Знала.
— Я тоже, — сказал он, обнимая меня до тех пор, пока Хаэль наконец не выходит из своего состояния уныния и не появляется как раз вовремя, чтобы шлепнуть меня по заднице.
— Лучше пошевеливайся, — сказал он, проходя мимо и поднимаясь по лестнице.
Я отстранился от Аарона, наши взгляды встретились, и она были полны разделяемой болью и разочарованием.
Мы сделаем это, но это разозлит нас обоих.
Боже помоги следующему человеку, который попадется нам на пути.
* * *
Я думала, что заплачу, но нет. Особенно, когда Хизер посмотрела на меня после того, как я объяснила, что мы сыграем в игру, в которой она какое-то время будет называть себя Ханной. «Чтобы не дать плохим парням найти меня, да?» — таков был ее ответ на это. Потому что дети всегда умнее, чем мы предполагаем.
Черт, мне семнадцать, а люди вроде Сары Янг говорят мне не пить кофеин, словно я все еще ребенок.
— Автобус? — спросила я, когда заехали на подъездную дорожку особняка в Оак Парк.
Господи. Даже шикарнее, чем в Оак Ривер Хайтс. Здесь воняет отчаянным богатством. Я всегда задавался вопросом, есть ли у богатых душа, и нужно ли им копить вещи и причинять боль другим, чтобы хоть что-то почувствовать. Если у них на самом деле есть душа, они бы не жаждали столько помпезности и обстоятельств.
Сегодня на мне была особенная футболка с надписью «Ешьте богатых».
Черт, я даже оставила открытым свое изношенное зимнее пальто, чтобы Тринити без проблем смогла прочитать надпись.
— Автобус, — подтвердил Викор, когда Хаэль припарковал Бронко рядом с гаражом дома.
Тринити ждала на крыльце, выглядя раздраженной. Она нарядилась, как типичный белый кролик, в белое пальто с ремнем, белые штаны и сапоги до колена, отделанные мехом, который, я уверена, не был искусственным.
— Давайте просто поедем сами, — простонал Хаэль, когда я поерзала на коленях Каллума на заднем сидении.
В Бронко было лишь пять мест, так что мы выкрутились вот так. Либо Вик думал, что для Харлея слишком холодно — в чем я сомневаюсь — либо он просто не хотел оставлять своего металлического малыша на подъездной дорожке Тринити.
— Выметайтесь, — сказал Вик, лишь раз бросив взгляд через плечо, чтобы убедиться, что послание дошло до всех.
Будьте милыми. Я хмуро посмотрела на него, когда он вышел из машины, обошел ее и пошел к багажнику, чтобы достать наши сумки.
— Он знала, что мы все приедем? — размышлял Кэл, пока из окна изучал Тринити.
Она смотрела прямо на меня, ее ненависть проникала через стекло. Я проигнорировала ее и повернулась обратно к Каллуму.
— Имеешь в виду, знала ли она, что я приеду? — спросила я, а затем слезла с его колен, когда Хаэль открыл для меня дверь.
Он взял меня за руку, когда я спрыгнула в своих черных походных ботинках на каблуках. Да, такие производят. Но только крутые и задиристые сучки могут их носить.
Я закурила сигарету, пока стояла на морозном утре, в воздухе витали нотки мороза. Возможно, пойдет снег. Что было не частым явлением в Спрингфилде. Или, раньше снега не было. Изменение климата и все такое.
— Она знала, — сказал мне Виктор, проходя мимо с его сумкой в руке.
Я смотрела ему вслед, бросив взгляд на Тринити. Она была девочкой из Оак Вэли до мозга костей. Она знала про Хавок, даже если делала вид, что каким-то образом была выше нас. Скорее всего, она даже знает, что мы сделали с Дональдом. Слухи о жестокости мальчиков ходили годами.
Я потерла оголенное место на пальце, где должно было быть мое обручальное кольцо. Вместо этого оно весело на цепочке под футболкой, но я определенно не буду делать вид, словно обещания развода достаточно, чтобы держать меня подальше от Вика.