Хотя я бы никогда туда не вернулась, потому что та боль, что я испытала.. от нее не оправиться дважды. Вот почему я думаю, что после смерти мы перерождаемся без единого воспоминания из предыдущей жизни. Продолжать проживать жизнь и хранить так много боли — перебор.
Сегодня ощущалось эпилогом, словно нам нужно было отдохнуть и восстановиться, промежуточный этап, чтобы подготовиться к тому, что подкинет нам жизнь в следующий раз. К сожалению, для Хавок никогда нет настоящего выходного.
— Дерьмовая вечеринка Офелии состоится в следующее воскресенье, — повторил Виктор, положив винтовку на плечо. На нем белая футболка в обтяжку и черные брюки в мелкую полоску. Даже с подтяжками он похож на гребаного мафиози двадцатых. — Найди что надеть. Это все, что мне нужно от тебя на этой неделе, — он замолчал и увлажнил нижнюю губу, наклоняясь вперед, от него пахло сладким мускусом. Ублюдок. — У тебя четкие приказы отдыхать, так что не надумывай никаких планов в этой гребаной, упрямой голове, — он замер, и его пухлый рот дрогнул от веселья. — И не забудь о своей порке.
— Отвали, — прорычала я, подняв голову и обнаружив нахмуренного Аарона.
Виктор ушел в хозяйскую спальню, а Оскар последовал за ним. Хаэль продолжал готовит оладьи, пока Каллум наблюдал за мной и Аароном с любопытным выражением лица.
Не хочешь рассказать нам что случилось? — спросил Кэл, и, полагаю, Виктор — единственный, который до сих пор знает всю правду. Очень медленно Аарон единожды покачал головой. Его глаза потемнели, и он выдохнул. — Без проблем, — Каллум поднял руки, показывая ладони.
В конце концов Аарон и я сидели за столом. Наши стулья стояли рядом, но вместо этого мы сидели лицом друг к другу. Хаэль принес оладьи, а затем вклинился в то, что становилось довольно интимным моментом.
— Знаешь, — начал он, когда я наконец опустила взгляд и поняла, что мой оладушек был в форме члена с яйцами. Мои брови взлетели, когда я подняла глаза и встретилась с его карими. Очень незрелыми, но чертовски забавными. К тому же, давайте признаем: это требует серьезных навыков в приготовлении оладий. — Мы все переживали, что больше никогда снова тебя не увидим.
— Мм, — начал Аарон, посасывая нижнюю губу и закрыв глаза. — Так чуть и не случилось. Хорошо, что Кали была чертовой психопаткой.
Он снова открыл глаза, но что-то в них изменилось.
Ему не понравилось то, что пришлось сделать с Кали. Мы несколько лет вместе ходили в школу. К тому же, она была беременна. Как минимум, сводной сестрой Хизер. Я снова вздохнула и подняла пальцы, чтобы взъерошить волосы. Я одарила его тем самым взглядом. Сделала это с ним: добавила тьму в его и без того потускневший взгляд.
— Потому что ты – трусиха, — прошипел призрак Кали.
Я проигнорировала ее. В конце концов, действие лекарств, которые мне дали в больнице, закончится, и она исчезнет. Как я и сказала, настанет день, и, клянусь, я проснусь, а ее имя станет слабым воспоминанием, чем-то настолько хрупким, что легкий ветерок сможет унести его навсегда.
— Если избавление мира от моих демонов должно было сделать меня счастливой, — начала я, хватая пачку сигарет с центра стола. — Тогда почему я чувствую себя чертовски пустой?
На мгновение я замолчала, глаза метнулись к раздвижным стеклянным стеклам. По понятным причинам, Аарон не любил, когда курили в доме.
— К черту, — прорычал он, потянувшись, чтобы взять у меня пачку. Он достал две сигареты, зажег одну, а потом зажал другую между губами. Я смотрела на него, запоминая, когда он наклонился вперед и подожженным кончиком своей сигареты прикурил мою. Я не могла отвести взгляд, даже если бы ураган снес крышу дома и спутал волосы вокруг моего лица сильным ветром. — Мы чуть не погибли. Мы можем немного поиграться, так ведь? — Аарон засмеялся, звук был сухим и язвительным. Он не знал, что даже от такого звука мое сердце трепетало.
Я откидываюсь на спинку кресла, втягивая два счастливых глотка никотина.
На удивление, Хаэль ответил на мой вопрос вместо Аарона.