— А что насчет женщины по имени Корали Винсент? — сказала Сара, удивив меня.Блять. Мне пришлось подавить желание оглянуться на Вика. Но я чувствовала его, занявшего позу выжидающего. Каллум просто излучал насилие позади меня. Если он подумал, что должен, то он убьет девчонку-копа ради меня. Но я не хотела этого ни для кого.
Хаэль встал позади Сары, руки сжаты замком перед ним, как у телохранителя. Его рыжие волосы были светлыми под белым светом в магазине. Он в тысячу раз сильнее отражался в мою сторону от заставленных зеркалами стен.
— Она довольно тесно работала с твоим отчимом, — продолжила Сара, на мгновение она посмотрела что-то в своем телефоне, а затем перевела взгляд на меня. — Скажи мне, ты видела ее недавно?
Я рассмеялась, но мне не пришлось слишком стараться, чтобы звук был уродливым.
— Корали? — спросила я, словно она не часто приходила мне на ум. Если честно, не часто, я и не думала о ней. Она была маленькой частью моей боли. Возможно, когда я удерживала ее против воли в домике на пляже, она думала, что значит для меня нечто большее. Думала, что мне на самом деле есть до нее дело. Если честно, единственная причина, по которой я рада, что мы пошли за ней, состояла в том, что она помогла нам вскрыть других двуличных засранцев в моей жизни. Например, Офелию. Она настолько большая часть этого города и его андеграунда, что я даже не могла себе представить. — Кому, блять, есть дело? Она — плохой человек, который, скорее всего, получил по заслугам.
— Плохой человек, это как? — спросила Сара, и на этот раз я обернулась и посмотрела на Вика.
Специально. Я бросила на него долгий ищущий взгляд, который одновременно служил маскировкой и позволил мне понять его. «Как много мне стоит ей рассказать?», — гадала я.
По тому, как Вик медленно поднес сигарету к губам, я поняла, чего он хотел.
— Пойду покурю снаружи.
Он ушел, кивнув подбородком Кэллу и Хаэлю, указывая следовать за ним.
Я подождала, пока все три парня не выйдут, а потом ответила. Подозрение убивало Сару, это точно.
— Она продавала приемных детей самому большому покупателю, — сказала я, посмотрев на Сару, чтобы убедиться, что она поняла.
— И откуда ты это знаешь? — заметила офицер полиции, смотря в ответ.
Она даже не детектив, но все же стоит тут и разговаривает со мной. Держу пари, кто-то где-то возомнил себе, что она смогла бы «достучаться до меня» или что-то в этом роде.
— Она сделала это со мной и моей сестрой, — я пожала плечами и покачала головой. — Если она пропала, то, вероятно, это дело рук одного из ее клиентов, — я направилась в сторону примерочной, зайдя внутрь, прежде чем Сара смогла задать еще вопросы. — Но я не
стукачка. Вы видели, что случилось с Кали после ваших подстреканий. Не удивлюсь, если после вечеринки кто-нибудь возьмет на себя ответственность за ее исчезновение.
— Кто-то с ножевой раной в боку? — спросила Сара, но я была слишком занята, снимая одежду и залезая в красное коктейльное платье-футляр с вырезом в форме сердца. Это цвет крови, и оно очень облегало. Я бы ни при каких обстоятельствах не назвала кого-то в таком платье дорогушей. Как Валери Бруссард пела в песне «A Little Wicked», никто не называет тебя милочкой, пока ты сидишь на троне.
Гребаный, идиотский коп, подумала я, открыв дверь и увидела, как восприятие Сары меня менялось в зависимости от того, что на мне надето. Я выглядела, как шлюха, но как та, которой она хотела бы быть, и это пугало ее. Из-за этого я возненавидела ее. О, Берни, ты погляди, ты в одночасье стала экстрасенсом.
— Спросите вокруг и увидите, как любима была Кали, — сказала я Саре, пожимая плечами, переходя к возвышенному помосту с полукругом зеркал.
Как только я увидела себя в этом платье, но с босыми ногами, то попросила продавщицу принести мне классические, черные туфли. Лабутены, только потому что у них была красная, как кровь, подошва. Кровавая обувь. И теперь в моей голове снова играет Cardi B.
В прошлом я всегда любила только рок или метал, но сегодня она придает мне ощущение плохой суки, так как я могу отказаться?