От того, как он мне улыбнулся, я могла сказать, что его устроил бы любой вариант.
— А что? — спросила я, опустив кисточку на маленький пластиковый стол, который приспособила под импровизированный туалетный столик. На мне было платье, но я не хотела испортить его макияжем. И все же, лучше бы, чтобы Вик думал, что я голая? — Полагаю, ты хочешь, чтобы мы опоздали на вечеринку?
— Мне плевать, во сколько мы приедем туда, — промурлыкал он, делая шаг вперед, когда я повернулась к нему лицом.
Он протянул руку, и я взяла ее, вставая на босые ноги, когда солнце начинало садиться за горизонт. К счастью, макияж почти готов. Я куда больше рада своей новой помаде, оттенку, который назывался «Небытие». Теперь точно знала, какого цвета было небытие, но подход этой компании напоминает мне глубокие ямы в земле с небольшим количеством коричневой земли для цвета.
Например, ямы, вырытые для того, чтобы спрятать тела.
Вик осторожно, почти благоговейно развязал повязку на моей талии и позволил ей соскользнуть с его руки на землю. Халат раскрылся, и красное в черное платье дебютировало в своем появлении.
— Я одновременно разочарован и рад, — признался он, проскользнув руками внутрь халата и кладя их на мои бедра. — Хочешь ту корону, которую я купил тебе? — спросил он, но я покачала головой.
— Я еще не заработала ее, — призналась, и вместо того, чтобы кормить меня банальностями, как Аарон или Каллум, Вик кивнул и отошел назад. Он сказал свое, и на этом все. — Прибереги ее для нужного времени.
— Только ты знаешь, когда наступит это время, — сказал он, когда я наклонилась, чтобы взять коробку с каблуками, и села на пластиковый стул, чтобы надеть их. Взглянула в его лицо, и он сардонически улыбнулся. — Берни, все дело в тебе. Только ты знаешь, когда будешь готова.
Я отвернулась и снова посмотрела на туфли, на блестящую черную лакированную кожу и красную подошву, подходящую к моему новому цвету волос. Когда надела их, то подняла взгляд, но Вик уже ушел. На короткое мгновение я осталась одна.
Казалось, я оставалась одна вечность назад.
Внезапно меня осенило, насколько сильно изменилась жизнь. Кто-то скажет, что к лучшему, а кто-то — к худшему.
Никто из них не сможет понять.
Хаэль появился в задней двери, на нем была кроваво красная бабочка, которую я выбрала всем парням. Остальной их наряд, от рубашки и пиджака до брюк, был полностью черным. Я специально выбрала такой цвет, потому что прочитала в Интернете о том, что на такие мероприятия предпочтительней надевать смокинги полуночно синего цвета. Причина в том, что официанты, скорее всего, будут в черном. Если вы не любите, когда вас просят долить шампанского гостям, то автор этой статьи очень рекомендует вам не надевать черное..
Как будто быть принятым за представителя рабочего класса — это самое худшее, что может случиться с человеком.
Так что. Черный.
Цвет воронов, униформы официантов, ногтей в форме балерины, сгнивших тел и похорон.
Это был правильный выбор.
Посмотрев в медово-миндальные глаза Хаэля, я увидела, что мы совсем друг друга не знали. Мы были призраками из прошлого, втянутые в романтичные чувства чем-то более простым, более отчаянным.
Одержимостью.
От нас обоих исходила метафизическая аура, когда он сделал шаг вперед, а я встала. Не знаю, что такого в этих простых моментах, из-за которых его движения значат больше, чем должны. Мои руки обвили шею Хаэля сзади, когда он наклонился и прижался своими губами к моим. Он так чертовски горяч, что я почувствовала, как привстала, чтобы быть ближе к этому порочному рту.
Хаэль Харбин, скорее всего, перецеловал своим ртом сотни девушек. Две сотни. Больше. Понятия не имею. То, как он меня касался, говорило, что у него довольно-таки хорошая сенсорная память, когда дело касается женщин, словно он мог бы вести курсу по тому, как правильно все делать. В этом сладком запахе кокосового масла есть что-то, что помогает устранить зернистость моторного масла. Знаю, при любой подвернувшейся возможности он работал над Кадиллаком ради меня.
Скорее всего, еще и навещал свою маму. Странное дерьмо случается, но я забыла, что его отец — признанный убийца, который постоянно избивал его маму.