— Прозоровским.
— Да, с ним, я вдруг как бы услышал в голове голос, рассуждающий, что он со мной справится, но убивать меня нельзя, князь разгневается, надо только опозорить, что бы тебе понравиться! Это что было?
— Ха, это как раз менталистика! Ты прочел его мысли! Слушай, а та фраза о дурмане и свадьбе без согласия, ты ее точно слышал в разговоре?
— Не знаю. Я еще обиделся на мать, что она даже не возмутилась, а может эта фраза у отца только в голове была?
— Я думаю, ты его тайные мысли прочел. Какая мать допустит такое!
— Хоть легче стало, что мать этого не знала, потому и не возражала.
— Хорошо, разобрались, обрадую, ты еще и менталист. Значит, сила дара, его направленность, и объем резерва. Сила — означает, с какой силой ты можешь применить дар. У одного огонь может только дрова в печи поджечь, а ты вон, чуть печь не развалил. Ее перекладывать будут. Не выдержала силы твоего огня! Направленность ты понял, причем сила может быть разная по разным направлениям. Вот у отца слабая сила воды. Он однажды чуть не погиб из-за этого. Теперь, резерв. Это как бы сказать, объем магии. Один может только свечу поджечь и потом два дня восстанавливается, а другой сможет тоже только свечу поджечь, но не одну, а целых сто, по очереди. Понял?
— Да, а как этим всем управлять?
— А вот с этим, к отцу. Тут я не помогу. Не представляю, как взрослого этому учить Нас с детства учат. Ну, вот, рассыпал ты землю, или разлил воду, тебе так спокойно говорят, не переживай, прикажи водичке собраться в шарик, слепи шарик из нее, и отправь в цветочек, видишь, вянет! И земельку тоже, в шарик, и в цветок, а то он умрет! Вот, раз, два, сделаешь, а потом учат из ладошек не выпускать, не тянуться за тобой. Так, постепенно, от простого к сложному. Научат контролю, потом учат вызывать специально. А потом уже все на интуиции, отработанно происходит. Так что с этим к отцу.
— Настя, а может попробуем?
— Можно, но не в доме У отца есть такой барак, защищенный, там можно. Но уже поздно, темнеет, а со светильниками с тобой лучше не заниматься. Бог знает, что ты с их огнем сотворишь!
И еще, ты сказала, что ты как-то огонь из печи смогла мне обратно на руки вернуть, и он впитался. Как это?
— Видишь ли, своя, вызванная магом стихия никогда хозяину не навредит. Вот ты, вчера полыхал огнем, а ожогов никаких! А вот под тобой простыня тлеть начала, вот от этого ты мог пострадать. От магического огня нет, от обычного, зажженного магией вполне. Я твой огонь пыталась загасить, не выходило, тогда я твои руки в свои взяла, и через них приказала огню обратно вернуться. И он вернулся. И заполнил часть твоего резерва. И ты не выгорел. Понял?
— А что такое «выгорел»?
— Потратить полный резерв. Тогда магия может не вернуться. И маг окажется пустым.
— Так это же хорошо! Нет магии, не страшно в Европу вернуться.
— Хорошего мало. Маги без магии долго не живут. Умер бы ты через два-три года. Это закон. Хочешь умереть, выгори, и финал обеспечен.
— Умирать не хочу. Значит, выхода нет, учиться придется.
— А зачем тебе возвращаться? Вроде как ты там умер! Или кто-то есть, кто тебя ждет, кроме двоюродной тетки? — Девушка отвернулась к окну, произнеся слова нарочито равнодушно.
— «Господи, только бы у него никого не было! Он мне действительно нравиться, сильно нравиться, и дар сильный. Неужели у него там любовь осталась! И из-за этого он так отцу противился»! — вдруг прозвучало у него прямо в голове. — Это что, я опять чужие мысли считал? Я — нравлюсь? Она такая красавица, умница, любого выбрать может, а ей нравлюсь я? Бродяга, считающийся утонувшим, без кола, без двора, не знающий своего будущего! Соберись, Фред, она ответ ждет, а ты молчишь, как рыба, дурак!
— Нет, никто не ждет, кроме матери. Просто я как-то давно план наметил, заработать, окончить университет, и как-то жизнь свою устроить. Я же о магии ничего не знал. А с ней даже, если бы принял условия отца, домой не вернуться. Я всю семью под удар поставлю. Всех, братьев, сестер, начнут на магию проверять! А это смерть!
— Слышала, — повеселевшим тоном ответила девушка, — Так оставайся, овладеешь огнем, отец подучит, и сможешь устроиться, могут даже воеводой назначить, в крепость, или острог. Ой, зря я это сказала. Что бы на службу царскую, не наемником пойти надо православие принимать. Филарет, это патриарх наш, хоть и принимает на службу иностранцев, но полностью им не доверяет. Особенно католикам.
— Нет, я кальвинист. Это разновидность протестантства. Но, знаешь, может в этом и стыдно признаваться, но была у меня мысль католиком стать, что бы Пфальц вернуть. Знаешь, какая у меня самая любимая фраза была? Та, что французский король Генрих сказал — Париж стоит мессы! Так что я не фанатик. И думаю, что Господу глубоко все равно, как ему молятся! Главное, что бы вера была!