– Не стоит, – улыбнулась Ириния, а Лианари поморщилась от неприятной горечи. Девочка во все глаза уставилась на рыжую лгунью. Юной драконессе было очень интересно, зачем она соврала.
– Я зашла за Лианари. Со дня на день прибудут гости, и мне следует её подготовить, – Ириния взяла дочь за руку. – Вы ведь слышали об Орантусах? В их честь проводится приём, и вы тоже приглашены, леди Дарьяна. Отдохнуть и повеселиться никогда не бывает лишним. К тому же, на приёме будет много холостых драконов.
– Вы так добры Леди Ириния, – еле заметно улыбнулась наставница, – но мне казалось, что драконице из обедневшего рода не стоит давать надежду на что-то серьезное Вашим протеже. К тому же, мое сердце несвободно. В отличие от Вашей дочери, я верю в любовь. И уверена, что ради нее можно пойти на многое.
– Вы заботитесь о самом сокровенном, что есть в моей жизни, дорогая, – леди Валор ласково пожала руку драконицы, – и всегда можете обратиться ко мне за помощью или советом. Уверяю вас, мы с мужем обеспечим вас достойным приданым.
Если бы Лианари не следила пристально за женщиной, которая врала, то она бы не заметила, как не уловила ее мама, странный злой взгляд, что рыжеволосая поспешила скрыть, быстро скрыв глаза и опустившись в низком реверансе.
***
В тёмной, холодной башне, в тёмной – тёмной комнате над чёрным котлом, в котором бурлила непонятная субстанция, стояла высокая фигура, закутанная в чёрный балахон. Лорд Симон, а это был именно он, смотрел не на поверхность вонючего варева, а сквозь него.
Его дракон и его ведьма были уже далеко. Слишком далеко, чтобы он мог дотянуться до них магией. Но глаза Талии были уже рядом с ними. И пусть мужчина не слышал того, что слышала девушка, превращенная в ворону, но сейчас, в призрачном отражении, он увидел, как дракон напал на какого-то смутно знакомого пажа.
Взбешенный перворожденный топал всеми лапами и рычал на опешившего паренька. Паренёк же, будто у него отсутствовал инстинкт самосохранения, отошёл в сторону, явно намеренный спать. Он отмахивался от чудовища, видимо не осознавая, что озверевший дракон может его покалечить.
Однако колдуна не интересовал какой-то пацан. Его беспокоило то, что исчезла девчонка.
Получается, что ведьма ушла от связанного с ней чудовища. Вот что значит воспитание техногенного мира, вот зачем ему нужна была именно ведьма оттуда! Любая местная лесная ведьмочка отказалась бы покинуть дракона, к которому привязана. Они слишком умны, хитры и изворотливы, чтобы остаться в одиночестве в тёмной империи. Правильная ведьма не отказалась бы от защиты крылатой твари, а свой мерзкий характер проявила бы как-нибудь по-другому.
Внезапно изображение понеслось с немыслимой скоростью. Рассмотреть что-либо уже было невозможно, и Симон, взмахнув рукой, прервал связь.
– Нужно послать ещё одного ворона! – заключил колдун. – Необходимо найти глупую девчонку. Лакей! – заорал он так, что летучие мыши, что спокойно спали под крышей башни, сорвались, и шлепающие хлопки их крыльев стали громом аплодисментов великому колдуну и мудрому повелителю северных земель.
***
Силы, после вспышки гнева, покидали меня как вода решето. Дракон бубнил:
– Ты видела мой меч! Меч, который я ношу во втором облике!
Но даже это не заставило меня разлепить глаза. Пробормотав:
– Поверь! – я опустилась на землю, чувствуя себя выжатым лимоном. – Мне это сейчас по барабану…
Я провалилась в сон, а проснулась от того, что солнечные лучи лезли в глаза. Наступило утро, принёсшее с собой сухость во рту и головную боль.
Дракон мирно посапывал во сне и напоминал большую, но добрую собаку, а не противную крылатую ящерицу. Мне невольно подумалось, а как он выглядит в своём втором, как я поняла, человеческом облике? Красив ли он? Видно ли по нему, что он на самом деле дракон? Ходит ли он постоянно с заносчивым выражением на лице?
Я осторожно приблизилась к огромной туше и положила руку на бок. Чешуя была тёплой, почти горячей.
– Ты болен или постоянно такой горячий? – прошептала себе по нос и нахмурилась. Вчера он не казался таким горячим. Ведь я бы почувствовала такой жар когда засыпала…– Как бы мне хотелось тебе помочь. Хоть ты и гад!
В памяти промелькнули все его дурацкие шуточки и так захотелось стукнуть этого юмориста-самоучку! Тем не менее, я проявила чудеса выдержки: лежачего, да еще и спящего не стала ни пинать, ни черенком от метлы бить.
Смоталась в кустики, к звенящему в них ручейку. Потом быстро соорудила себе бутерброд из наложенного деревенскими хлеба и лежащего на пенёчке отлично пропечённого мяса, которое само отслаивалось тонкими пластами. И с удовольствием умяла его, глядя на храпящего колобка. И его шумное дыхание мне абсолютно не нравилось.