— Это плата за ваши жизни была!
— Так ты убийц и подослала на нас!!
— Нет! Что они вас убить хотели, я ни при чём!
— Брешишь! — тыкал в неё пальцем через крутое плечо Мира, а тот руки вперёд выставил, сдерживая озверевшего друга, кабы девку в клочья не разорвал.
— Бессоромна! — наконец выплюнул, устав бороться с Миром, да и тут же ошалев поперхнулся, окаченный ледяной водицей из бадейки, которую девица всё это время из колодца вытаскивала. Опешил от холода и Мир, под струю попавшись.
Только, думая, что это охладит пыл бранника, девица просчиталась— Извор с долю времени постоял так, будто вкопанный, да на Мира с диким рёвом навалился, желая и того снести. Да все вместе назад в колодец и запрокинулись. Повисла девица на жоравлином плече, а Мир, за край перевесившись, её под спину подхватил своей грудью к ней прижался, в глаза голубые смотрит, оторваться не может. Ладонями широкими под талию держит, чтоб та вниз не соскользнула, тёплым дыханием лик её согревает. Девица на миг лишь примолкла, сама от наглости оторопев, да и заверещала:
— Пусти, нежить триклятая!
— Вот погоди, поймаю тебя, ноги вырву! — была нагло заглушена рёвом, которым сотрясло ствол колодца — на дне Извор барахтается, по стенам карабкается да за ногу ту схватить хочет, вниз дёрнуть.
— Я что сороконожка что-ли? — переключилась с одного на другого. — Каждый раз ноги вырвать хочешь! — тявкнула вниз, где Извор бултыхался, а сама ногами дёргает того по голове пришибить хочет.
Мир тем временем по стану девичьему рукой вниз сполз, под округлые ягодицы ту поддерживает, а та от неожиданности пальцы ослабила, напряглась, глаза выпучила.
— Ты что лапы распустил?! — звоном по мокрым стенам отозвалась жгучая пощёчина, а мужские руки только крепче ту сжали, чтоб не свалилась. Девица чувствуя, что сейчас вниз полетит, покрепче в журавля опять вцепилась.
— Я уже всю тебя общупал сколько нужно, — сдержанно протомил Мир, едко глаза прищурив, — пока по степи с тобой на Буяне скакали.
— Пусти, рукоблуд проклятый! — зарычала, пытаясь выпростаться, только мощные руки ту не отпускают.
— К нему пустить? — съязвил Мир, мелким кивком на Извора указывая, а тот за склизкие стены хватается, немного вверх вскарабкаться и назад в воду с матюгами падает.
— Как ты посмел щупать меня?!
— Так ты не сопротивлялась.
— От погони уходили, не о том думала, — зашипела словно кошка, ощерилась вот вот в лицо наглое вцепится, глаза выколит.
— Да ты первая начала — с ног до головы без стыда оглядывала.
— Да что я там увидела?! два обрубочка вот такусеньких! — руки оторвала от деревянного плеча, желая пальцами тонкими отмерить то, что видела, да не удержалась, и если бы не схватилась за мужскую шею точно вниз бы полетела.
Руки боярина шаловливо по бёдрам забегали, а ряженая глаза округлила, ногами засучила и в миг будто подпрыгнула от мощного толчка снизу, да тут же на поверхности сруба оказалась— Мир уже во второй раз наверх ту выудил.
— Пусти, — верещит, из объятий боярина выпростаться хочет, а тот только крепче за загривок схватил, голову её к своей груди прижал, колыхнуться не даёт.
— Стой, баламошка, — прошептал на ухо. — Чем клянёшься, что убийц не подсылала?
— Чем хочешь, клянусь! — колотуна по бокам ему отвешивает. — Хоть перед Макошью, хоть перед Велесом на крови, хоть…
Скрежет мечей, раздающийся за спиной, заставил взбалмошную девицу притихнуть и, наконец оглядевшись по сторонам, та заметила около полдюжины, а может и больше, вооруженных лиходеев.
— … на Евангелие, — выдохнула.
— Значит не знаешь их? — резко развернул ту спиной к себе. Девица от страха ещё больше обомлела, в молодого воина вжалась, защиты ища. — Под ногами только не мешайся, — щекотнул возле ушка и резким движением в сторону ту откинул, а сам за меч схватился.
Девица за колодезный сруб спряталась, с долю времени лишь растерялась, по сторонам оглядывается, думает как бы половчее дёру дать.
— Извор, быстрее! — крикнул Мир, отражая сразу два клинка, только из колодца после очередного всплеска, такая ругань полилась, что сразу стало понятно помощи скоро не будет.
Улучив момент, видя исключительную занятость боярина, развернулась да тут же в мощный торс одного из нападавших и влетела. Тот даже нож марать о малявку не захотел, а может и не было его, и вцепился в тонкую шею, над землёй поднял. Девица изворачивается, хрипит, ногами дрыгает, да только все её удары тому, что шелест комариных крыльев казались. Мутнеющим взглядом уставилась в перекошенную рожу своего душегубца. Вся жизнь перед глазами девицы пронеслась, печальная, бездольняя и скоротечная… короткая молния возле лица сверкнула, а потом фонтаном кровавым всю её залило. Убийца руки ослабил, за своё перерезанной горло схватился, пытаясь пальцами зажать глубокую рану, пару шагов назад ступил и тяжело на бок завалился, заклокотал, через силу делая последние вздохи.