Режим я стараюсь соблюдать, но думаю, нет такого человека, который не нарушал бы каких-либо правил… А то, что писали о том инциденте, сильно преувеличено. В тот вечер я не пил, как все говорили. Мне, по большому счету, не в чем себя упрекнуть. Да, там была провинность, за которую мы понесли наказание. Но, с другой стороны, я не считаю, что она требовала такого серьезного наказания. А то, что все пишут… а пишут много… Никто за это ответить не может! Они что, находились с нами в тот момент? Мы не вступали в дебаты, потому что это была бы бессмысленная болтовня. Но ничего сверхъестественного мы не делали…
Я не считаю, что после этого играл спустя рукава. Мне без разницы — капитан я «Зенита» или нет. Моя задача — хорошо играть за свой клуб. Я делал на поле то, что и раньше, старался, как мог. Я всегда играю так, как могу. А спады и подъемы бывают у каждого человека…
Помимо объективных вещей в футболе многое зависит от случая, от удачи. Это делает его непредсказуемым и от того еще более интересным. Наверное, п оэтому футболисты отличаются по вышенной суеверностью. То, что Вы перед матчем всегда стоите последним в шеренге, — это Ваш личный ритуал? В какие приметы Вы верите и верите ли на самом деле?
В каждой команде предматчевое построение проходит по-своему, кто как привык. Все стоят на своих местах. Что касается меня, так уж повелось… Мой ритуал — выходить последним, на поле.
Как у каждого игрока, у меня есть приметы, но говорить об этом не принято. Да, в чем-то я суеверен. Но если бы я соблюдал все приметы, то каждый мой день был бы одинаков. А хочется ежедневно видеть и получать что-то новое.
Как-то в матче с ЦСКА Вы перед подачей углового долго завязывали шнурки. Будто демонстративно готовились. Этот Ваш обряд транслировали на всю страну. Выглядело на редкость завораживающе. А потом, после подачи, мяч попал в штангу, и с отскока «Зенит» забил! Ответьте, завязывание узлов — это такая счастливая примета?
Верьте в мои шнурки…
Кто может играть в футбол, тот играет. Кто не может — занимается футбольной статистикой. Некоторые такие «умники» утверждают, что нападающие в светлых бутсах забивают чаще. Это так? И если уж зашла речь о бутсах, то какие Вы предпочитаете: сделанные на заказ или какой-то одной фирмы; какого цвета и фасона? Сколько их у Вас всего?
Мне делали бутсы на заказ три или четыре раза, однако они мне не понравились. Удобнее играть в готовых моделях. У меня персональный контракт с Nike. Я считаю, что это лучшие бутсы. В настоящее время они мне наиболее подходят. Сейчас есть четыре пары. А когда возникают какие-то проблемы, их решает мой московский друг — представитель этой компании. Цвет для меня безразличен. Хотя красный — более фартовый…
Номер, под которым играет футболист, для него своего рода талисман. Доходит до того, что между игроками случаются конфликты за право выходить с какими-то определенными цифрами на майке. Вы застолбили за собой «десятку». Если не секрет, почему? Ведь начинали Вы в «Зените» с пятнадцатого?
Десятый номер тогда принадлежал опытному Андрею Кобелеву. Сегодня он мой. Десять — красивая цифра. Я всегда хотел играть только под этим номером, с детства. Под ним всегда играют лучшие игроки своих команд. У меня он даже на машине присутствует. Буду горд за сына, если у Тёмы получится, и когда-нибудь он выйдет в форме «Зенита» под десятым номером.
Вы однажды упомянули, что не любите переодеваться в перерыве между таймами, что для Вас это плохая примета. А после матча меняетесь с кем-нибудь футболками? Есть мнение, что фасон нашей формы хуже европейских образцов. Такой и меняться неудобно …
Я не люблю меняться майками с футболистами из других команд. Пытался сделать это один раз, да и то по просьбе жены. Она меня попросила поменяться с Криштиано Роналдо. Он ей очень нравится как игрок. После матча с Португалией моя попытка не увенчалась успехом.